Как-то не очень удачно я выпал из комы,
грянулся оземь, вернулся, тормашками вниз,
в тягостный сон, в надоевший, до боли знакомый
сказочный город, захваченный полчищем крыс.
Как я сроднился с тобой, замороченный Гамельн!
(полк мародёров хвостатых бесстрашен и быстр).
Улицы города стали моими ногами,
В ратуше сердца вальяжный сидит бургомистр.
Гиблое место, воистину - Град обречённый...
Крысы, крысищи, крысята, крысёныши - эй!
Я не делю вас по масти на серых и чёрных,
Вы - мои мысли и воспоминанья о ней,
Той, кто была...
Что ты медлишь, всесильное Время,
Дудочник в пёстром плаще, крысолов-чародей?
Выведи вон из меня это мерзкое племя,
В речке забвенья топи их, топи их скорей!
Крысы, по Брему, нырять превосходно умеют,
Лихо форсируют речку, болото и пруд.
Гофман...
Чайковский...
Балет...
Господин Дроссельмейер!
Что Вам Щелкунчик сказал? "Alle Ratten kaputt?!"
Когда для смертного умолкнет шумный день,
И на немые стогны града
Полупрозрачная наляжет ночи тень
И сон, дневных трудов награда,
В то время для меня влачатся в тишине
Часы томительного бденья:
В бездействии ночном живей горят во мне
Змеи сердечной угрызенья;
Мечты кипят; в уме, подавленном тоской,
Теснится тяжких дум избыток;
Воспоминание безмолвно предо мной
Свой длинный развивает свиток;
И с отвращением читая жизнь мою,
Я трепещу и проклинаю,
И горько жалуюсь, и горько слезы лью,
Но строк печальных не смываю.
19 мая 1828
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
