Уважаю, люблю, радуюсь морю штормовому; Один на один схватиться с ним и силою биться, мериться.
До слов произнесённой пощады!
Оно там из бездны штормит, в логове адовом у себя, а я тут, на земле своей, ухватился за скалы, вцепился
железною схваткою, и давай кто кого. Кто кого на лопатки первым позорно на гальку разложит!
Море злится; Достать не может!
Кубалитрами, мегатоннами от отчаяния в меня изливается. Досадует!
Отбежит ненадолго, соберётся с силою, и со звериною злобою на меня вновь обрушивается.
Но достать никак не может!
А я здесь дразню ещё его!
Оно отступает, а я бегу за ним. Оно в бессилии откатывается, я же настигаю море. Волны рукою трогаю!
Море слюною солёною брызжет от этого. От отчаяния гневом исходит, пеною морскою плюётся.
А мне только этого и надо; Раздосадовать море желаю!
Загоню море, затравлю его, унижу, за далёкие камни у дна настигну!
Всё морское нутро от неистовства и волнения увижу.
И тогда в истерию, бешеную, безумною, от безрассудства моего море впадает!
Откатит волнами за камни, вывернется там наизнанку, развернётся, пахнёт на меня гнилыми внутренностями,
изрыгнёт прокисшие водоросли, и в страшном безумии своём бросится мне навстречу!
Растравил; вижу уже!
Всю массу морскую, всю водную толщу, всю энергию дикой стихии на себя одного повернул.
Стенания отчаяния, слёз, ненависти и мщения за позор, слышу уже. Надо мною стеною скала, скалою стена,
хребет гигантской волны на весь горизонт вырастает. Далеко я на этот раз заигрался!
Заступил не на шутку, чересчур забрался во владения морские и море слишком разгневал.
Отступать не близко!
Бросился назад, бегу, ног под собою, дна каменного не чую. Не оглядываюсь.
До родных берегов добраться очень сильно желаю. Утёсы родненькие вдали уже вижу.
А днище морское взбодрилось, ходуном вокруг заходило, осыпаться подо мной начало. Родники навстречу
хлещут, опоры надёжной не дают, с ног сбивают.
Я за бугорки руками цепляюсь, ногам помогаю. По скользким камушкам галопом, во четыре конечности
через водоросли напрямую скачу, как конь степной, буланый. А навстречу уже потоки воды мутные
мчатся, не дают к берегу сухим пристать, выскочить.
Кричу; Живым бы отсюда выкарабкаться!
А тут и волна, сверху, плашмя, тёмной, непроницаемой крышкою, прямо над темечком, солнце небесное
собою заслонило, как небо само на меня рухнуло. Упало, обвалилось, и поглотило!
Ох, и люблю я за это, ценю и уважаю, штормящее море, суровое!
Только зеркало зеркалу снится,
Тишина тишину сторожит...
Решка
Вместо посвящения
По волнам блуждаю и прячусь в лесу,
Мерещусь на чистой эмали,
Разлуку, наверно, неплохо снесу,
Но встречу с тобою — едва ли.
Лето 1963
1. Предвесенняя элегия
...toi qui m'as consolee. Gerard de Nerval
Меж сосен метель присмирела,
Но, пьяная и без вина,
Там, словно Офелия, пела
Всю ночь нам сама тишина.
А тот, кто мне только казался,
Был с той обручен тишиной,
Простившись, он щедро остался,
Он насмерть остался со мной.
10 марта 1963
Комарово
2. Первое предупреждение
Какое нам в сущности дело,
Что все превращается в прах,
Над сколькими безднами пела
И в скольких жила зеркалах.
Пускай я не сон, не отрада
И меньше всего благодать,
Но, может быть, чаще, чем надо,
Придется тебе вспоминать —
И гул затихающих строчек,
И глаз, что скрывает на дне
Тот ржавый колючий веночек
В тревожной своей тишине.
6 июня 1963
Москва
3. В Зазеркалье
O quae beatam, Diva,
tenes Cyprum et Memphin...
Hor.
Красотка очень молода,
Но не из нашего столетья,
Вдвоем нам не бывать — та, третья,
Нас не оставит никогда.
Ты подвигаешь кресло ей,
Я щедро с ней делюсь цветами...
Что делаем — не знаем сами,
Но с каждым мигом все страшней.
Как вышедшие из тюрьмы,
Мы что-то знаем друг о друге
Ужасное. Мы в адском круге,
А может, это и не мы.
5 июля 1963
Комарово
4. Тринадцать строчек
И наконец ты слово произнес
Не так, как те... что на одно колено —
А так, как тот, кто вырвался из плена
И видит сень священную берез
Сквозь радугу невольных слез.
И вкруг тебя запела тишина,
И чистым солнцем сумрак озарился,
И мир на миг преобразился,
И странно изменился вкус вина.
И даже я, кому убийцей быть
Божественного слова предстояло,
Почти благоговейно замолчала,
Чтоб жизнь благословенную продлить.
8-12 августа 1963
5. Зов
В которую-то из сонат
Тебя я спрячу осторожно.
О! как ты позовешь тревожно,
Непоправимо виноват
В том, что приблизился ко мне
Хотя бы на одно мгновенье...
Твоя мечта — исчезновенье,
Где смерть лишь жертва тишине.
1 июля 1963
6. Ночное посещение
Все ушли, и никто не вернулся.
Не на листопадовом асфальте
Будешь долго ждать.
Мы с тобой в Адажио Вивальди
Встретимся опять.
Снова свечи станут тускло-желты
И закляты сном,
Но смычок не спросит, как вошел ты
В мой полночный дом.
Протекут в немом смертельном стоне
Эти полчаса,
Прочитаешь на моей ладони
Те же чудеса.
И тогда тебя твоя тревога,
Ставшая судьбой,
Уведет от моего порога
В ледяной прибой.
10-13 сентября 1963
Комарово
7. И последнее
Была над нами, как звезда над морем,
Ища лучом девятый смертный вал,
Ты называл ее бедой и горем,
А радостью ни разу не назвал.
Днем перед нами ласточкой кружила,
Улыбкой расцветала на губах,
А ночью ледяной рукой душила
Обоих разом. В разных городах.
И никаким не внемля славословьям,
Перезабыв все прежние грехи,
К бессоннейшим припавши изголовьям,
Бормочет окаянные стихи.
23-25 июля 1963
Вместо послесловия
А там, где сочиняют сны,
Обоим — разных не хватило,
Мы видели один, но сила
Была в нем как приход весны.
1965
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
