Соловьиный родник. Времена года. (специально для Тамилы С.)
Под сенью деревьев журчал
Соловьиный Родник
Внизу разливалась вода,
а вверху соловьиные трели
И, слушая их, я забыл
про недавнюю жажду
Стоял я с открытым ртом.
Комары улучили миг
Совсем потерявшие страх,
на меня налетели
Дал больно себе по щеке –
так и знал, что промажу…
Сладко болит спина
В ведре твой жидкий хрусталь
Кузнечик насилует уши
Горит над низиной луна
Тумана вечернего шаль
Резвятся русалочьи души
* * *
В такую погоду
Плачут беженцы-облака
Чуден лес своим безголосьем…
Вожу в баню воду
Уж не так приветливы
ивы у родника
Уже слишком поздняя осень
* * *
Морозный вечер.
На заиндевевшем роднике
Седые пряди
Пойду отмечусь
С небольшим ведёрком в одной руке
Я на ночь глядя
* * *
Не белым снегом усыпан
Деревянный настил родника –
Лепестками цветущих черёмух
Раздаётся по каменным глыбам
Звон бегущего ручейка,
Забывая морозную дрёму
* * *
Люблю тот здоровый синдром
и чистой воды экстаз
всех этих волшебных мгновений,
в твою гладь вторгаясь ведром…
Которую тысячу раз?
Дай, Господи, не последний!
Нескушного сада
нестрашным покажется штамп,
на штампы досада
растает от вспыхнувших ламп.
Кондуктор, кондуктор,
ещё я платить маловат,
ты вроде не доктор,
на что тебе белый халат?
Ты вроде апостол,
уважь, на коленях молю,
целуя компостер,
последнюю волю мою:
сыщи адресата
стихов моих — там, в глубине
Нескушного сада,
найди её, беженцу, мне.
Я выучил русский
за то, что он самый простой,
как стан её — узкий,
как зуб золотой — золотой.
Дантиста ошибкой,
нестрашной ошибкой, поверь,
туземной улыбкой,
на экспорт ушедшей теперь
(коронка на царство,
в кругу белоснежных подруг
алхимика астра,
садовника сладкий испуг),
улыбкой последней
Нескушного сада зажги
эпитет столетний
и солнце во рту сбереги.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.