Троллейбус ползет по пробке,
и плачут в нем пассажиры,
и плачу я им под стать.
Все грустно: вот в тетке жирной
количество подбородков
никак мне не сосчитать.
Стареющего хирурга
не видно. С утра спешил все
чинить он десятки тел.
Наверно совсем зашился.
И ввалится в двери ругань,
и с ней забредет метель.
- Позвольте побеспокоить?
- Позвольте мне ногу втиснуть?
Троллейбус гудит, как улей.
И плачет в окошко льдистое
проспавший сегодня школьник,
и плачет его бабуля.
Качаемся этим утром…
и вечером, и в обед:
то влево, то вправо тянет.
И кажется – места нет!
Но влезет еще кондуктор
с обгрызенными ногтями.
Что-нибудь о тюрьме и разлуке,
Со слезою и пеной у рта.
Кострома ли, Великие Луки -
Но в застолье в чести Воркута.
Это песни о том, как по справке
Сын седым воротился домой.
Пил у Нинки и плакал у Клавки -
Ах ты, Господи Боже ты мой!
Наша станция, как на ладони.
Шепелявит свое водосток.
О разлуке поют на перроне.
Хулиганов везут на восток.
День-деньской колесят по отчизне
Люди, хлеб, стратегический груз.
Что-нибудь о загубленной жизни -
У меня невзыскательный вкус.
Выйди осенью в чистое поле,
Ветром родины лоб остуди.
Жаркой розой глоток алкоголя
Разворачивается в груди.
Кружит ночь из семейства вороньих.
Расстояния свищут в кулак.
Для отечества нет посторонних,
Нет, и все тут - и дышится так,
Будто пасмурным утром проснулся -
Загремели, баланду внесли, -
От дурацких надежд отмахнулся,
И в исподнем ведут, а вдали -
Пруд, покрытый гусиною кожей,
Семафор через силу горит,
Сеет дождь, и небритый прохожий
Сам с собой на ходу говорит.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
