Ветер случайных мыслей зёрна роняет в душу.
Вот и плоды нависли, жёлтые, словно груши.
Глаз светофора крив, щурится вдаль печально.
Жёлтой реки извив в дальних долинах Чайны.
Ялтинское рагу… Желтофиоль в кадушке.
Вензели на снегу возле пустой пивнушки.
Снова ни встать, ни лечь, и поперхнуться нечем.
Гонит по трубке желчь глухонемая печень.
В небе луны клистир, вставленный в зад Вселенной.
Тигр, желтоглазый тигр!
Ревность…
Гомер…
Елена...
Из слез, дистиллированных зрачком,
гортань мне омывающих, наружу
не пущенных и там, под мозжечком,
образовавших ледяную лужу,
из ночи, перепачканной трубой,
превосходящей мужеский капризнак,
из крови, столь испорченной тобой,
- и тем верней - я создаю твой призрак,
и мне, как псу, не оторвать глаза
от перекрестка, где многоголосо
остервенело лают тормоза,
когда в толпу сбиваются колеса
троллейбусов, когда на красный свет
бежит твой призрак, страх перед которым
присущ скорее глохнущим моторам,
чем шоферам. И если это бред,
ночной мой бред, тогда - сожми виски.
Но тяжкий бред ночной непрерываем
будильником, грохочущим трамваем,
огромный город рвущим на куски,
как белый лист, где сказано "прощай".
Но уничтожив адрес на конверте,
ты входишь в дом, чьи комнаты лишай
забвения стрижет, и мысль о смерти
приюта ищет в меркнущем уме
на ощупь, как случайный обитатель
чужой квартиры пальцами во тьме
по стенам шарит в страхе выключатель.
1969
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
