Заходи, дитя, без страха в эту хижину аскета.
Притомились твои ноги, издалёка был твой путь.
Я - обычный Прорицатель,но- признаюсь по секрету,
про меня великий Мерлин не забыл упомянуть.
Впрочем, это всё не важно. Подойди к огню поближе.
Плащ намокший брось на лавку. А теперь взгляни сюда...
Видишь, как парит, мерцая, шар хрустальный? В нём я вижу
То,что вынесет с прибоем моря вечности вода.
(Чудесный дар ясновидЕнья-
как плохо спрятаный порок.
Болят глаза от напряженья
читать узор незримых строк.
И слух мой бедный рвёт на части,
как волчья стая рвёт бычка,
стон ненасытной плотской страсти
и хруст пробитого виска)
Спи, дитя...Черёд приходит для таинственного мига.
Пониманье откровенья нам доступно лишь во сне.
Жизнь твою перелистаю, как прочитанную книгу,
объясню значенье знаков, что понятны только мне.
Вижу дом... Красивый замок с высоты полёта птицы.
(Над заброшенной деревней кружит, кружит вороньё)
И от первого гвоздочка до последней черепицы
этот дом - твоё созданье, воплощение твоё.
(И всё-то знать они хотят:
"Кто дал мне жизнь?"
"Кто даст мне яд?"
"Кому достанется престол?"
"Каков ребёнка будет пол?"
"Когда комета упадёт?"
"Продлится долго недород?"
О, этот вечный нетерпёж-
купить судьбу за медный грош)
Как приятно в этом замке смежить веки у камина.
Завернуться в одеяло тишины библиотек.
Что за шум? Ночная стража - Смерть...пока проходит мимо
и плетётся вслед за нею твой такой короткий век.
"Принц уехал, не простившись...Поправляет Дева платье..."
Как привычна паутина зарешётчатых окон.
Одиночество - награда. Одиночество - проклятье.
Отголоску странной песни подвывает твой дракон.
В небо врос чудесный замок твоего воображенья.
От людей отгородиться - вот желание твоё.
Слышать жизнь - лишь в отголосках. Видеть жизнь - лишь в отраженьях.
(Над заброшенной деревней кружит, кружит вороньё...)
Жить в своём волшебном мире - добровольное изгнанье.
И любой воздушный замок превратить легко в тюрьму.
Что ж, дитя..Прощай, и помни - Жизнь дана не в наказанье
(А прикармливать драконов совершенно ни к чему...)
(Бросить в смутьяна камень!
Прогнать взашей!
Борются лёд и пламень
в его душе.
Сколько огня в движеньях,
слова ж - как лёд.
Камень ему на шею -
В водоворот!
Он сам себе отмерил
трёхдневный срок.
Из водяной купели
восстал Пророк.
Слух полетел,как птица
смешон,нелеп-
камень переломился,
а это - хлеб...)
Меня любила врач-нарколог,
Звала к отбою в кабинет.
И фельдшер, синий от наколок,
Во всем держал со мной совет.
Я был работником таланта
С простой гитарой на ремне.
Моя девятая палата
Души не чаяла во мне.
Хоть был я вовсе не политик,
Меня считали головой
И прогрессивный паралитик,
И параноик бытовой.
И самый дохлый кататоник
Вставал по слову моему,
Когда, присев на подоконник,
Я заводил про Колыму.
Мне странный свет оттуда льется:
Февральский снег на языке,
Провал московского колодца,
Халат, и двери на замке.
Студенты, дворники, крестьяне,
Ребята нашего двора
Приказывали: "Пой, Бояне!" –
И я старался на ура.
Мне сестры спирта наливали
И целовали без стыда.
Моих соседей обмывали
И увозили навсегда.
А звезды осени неблизкой
Летели с облачных подвод
Над той больницею люблинской,
Где я лечился целый год.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Авторизация
Камертон
