А разве это Слово существует,
что называет Небо только небом?
Что белое обозначает белым,
водою назовёт простые струи,
что прилетят за снегом мягким следом,
когда зима ослабит свои сбруи?
А разве существует этот воздух,
простая смесь азота с кислородом,
в который окунается природа
как рыбы, проплывающие в звёздах
и исчезающие с девственным восходом
в небесных чревах птерозавров грозных?
А разве существует этот вечер,
где рыбы нам играют роль свободных,
не чувствуя оков своих подводных,
которых нет у нас – есть только плечи,
что держат головы ужасно безголовых,
раздувших здесь костёр любви беспечный?
А разве существую я в природе,
каким был явлен матушке-отчизне,
своей натурой беззащитней слизня,
исконный я, а не благие роли,
что мне приходится играть по жизни,
мелькая оболочкою, не боле?...
Рабочий, медик ли, прораб ли -
Одним недугом сражены -
Идут простые, словно грабли,
России хмурые сыны.
В ларьке чудовищная баба
Дает "Молдавского" прорабу.
Смиряя свистопляску рук,
Он выпил, скорчился - и вдруг
Над табором советской власти
Легко взмывает и летит,
Печальным демоном глядит
И алчет африканской страсти.
Есть, правда, трезвенники, но
Они, как правило, говно.
Алкоголизм, хоть имя дико,
Но мне ласкает слух оно.
Мы все от мала до велика
Лакали разное вино.
Оно прелестную свободу
Сулит великому народу.
И я, задумчивый поэт,
Прилежно целых девять лет
От одиночества и злости
Искал спасения в вине,
До той поры, когда ко мне
Наведываться стали в гости
Вампиры в рыбьей чешуе
И чертенята на свинье.
Прощай, хранительница дружбы
И саботажница любви!
Благодарю тебя за службу
Да и за пакости твои.
Я ль за тобой не волочился,
Сходился, ссорился, лечился
И вылечился наконец.
Веди другого под венец
(Молодоженам честь и место),
Форси в стеклянном пиджаке.
Последний раз к твоей руке
Прильну, стыдливая невеста,
Всплакну и брошу на шарап.
Будь с ней поласковей, прораб.
1979
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
