Посмотрела исповедь Евгения Евтушенко, где ему и Бродскому не хватило слов, чтобы объясниться.
Вспомнила неоконченный конфликт В.Шкловского с Р.Якобсоном, плач Пушкина по Байрону...
Мы все стоим на плечах друг у друга.
Прорвало.
Не успевают истые поэты
с другим поэтом объясниться всласть –
прорехи недословия поэтому
на парус одинокий могут пасть.
С любимой, Бродским, Пушкиным, луною –
где взять слова? – наговориться чтоб…
Поэту, как Кощею или Ною,
спасать сокровище приходится в потоп.
И длится век, стирая монологи
в песок часов на рифах рифм легко.
И не произносимо имя Бога.
И невообразимо далеко.
Скрипят уключины, как старые ключицы,
стилом по палимпсесту выводя
слова, которые вот-вот должны случиться,
да…палимпсесты слова не родят.
Но в этом обстоятельном ученьи,
где постижим искательства урок,
ты понимаешь: ты- не исключенье
и эпигонству неизбежен срок.
Тааак длится мука слово-не-творенья –
до снов с цветной ретроспективой дней,
до словарей-дуэлей-Премий-прений –
что Рок не попечительствует ей,
пока
не вложит – как ядро в орехе –
в любое слово суть его = любовь,
и
пазл войдёт в зияние прорехи
на белом парусе в тумане голубом!
Город, город на сфинкском заливе.
Мы гуляли зимой по нему,
ощущая планету — в отрыве
и по правую руку — Неву.
Вдоль обломков хорошего тона
Невским... Не с кем... Эй, сфинксы, ать-два!
Город, город, медуза Горгона,
ты три века всему голова.
2 Т.З.
Здоровья осталось на несколько тысяч затяжек.
Ночные коты крымский дворик обходят дозором.
Рассыпались звёзды солдатских начищенных пряжек,
им время настало спаяться единым узором.
Двенадцать часов. Место встречи — площадка за клубом.
Пожатия рук и ленивый обмен новостями.
Промокшая тумба отброшена выбитым зубом,
оставленным здесь не курящими «Приму» гостями.
Я с детства боюсь, только страх свой всё меньше скрываю,
и вправду, ну что я могу против местных — приезжий...
1985
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
