Студентка небольшого роста,
чуть подбородок вознеся,
в фойе стихи читала Бродского
и центром мира мнила вся:
и стул, и ВУЗ, и эту осень
богвестькакого мартобря…
Из томика смотрел Иосиф
на воскрешения обряд:
как голос плыл ея картавый,
в оконных стёклах дребезжа,
как ей из сутолоки бравой
к нему хотелось убежать…
Но нравилась студентам чтица –
так в холод тянутся к теплу –
и на губах её речистых
изогнут был венерин лук.
Отличница!...скромняга!...дура…
Никто ей не черкнёт строки.
Сбежит от всех в аспирантуру,
и Бродский не пожмёт руки.
Забудь скорей чем жил Иосиф,
взгляни: здесь всяк себе поэт,
здесь каждый сам себе философ
на сотню лет. Небродских лет.
Больничная тара, черника
и спирт голубеют в воде.
Старик, что судил Амальрика
в тагильском районном суде,
шарманку беззубую снова
заводит, позорище, блин:
вы знаете, парни, такого?
Не знаем и знать не хотим.
Погиб за границей Амбльрик,
загнулся в неведомых США.
Тут плотник, таксист и пожарник,
и ваша живая душа.
Жизнь, сволочь в лиловом мундире,
гуляет светло и легко,
но есть одиночество в мире
и гибель в дырявом трико.
Проветривается палата,
листва залетает в окно.
С утра до отбоя ребята
играют в лото-домино.
От этих фамилий, поверьте,
ни холодно, ни горячо.
Судья, вы забыли о смерти,
что смотрит вам через плечо.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
