Студентка небольшого роста,
чуть подбородок вознеся,
в фойе стихи читала Бродского
и центром мира мнила вся:
и стул, и ВУЗ, и эту осень
богвестькакого мартобря…
Из томика смотрел Иосиф
на воскрешения обряд:
как голос плыл ея картавый,
в оконных стёклах дребезжа,
как ей из сутолоки бравой
к нему хотелось убежать…
Но нравилась студентам чтица –
так в холод тянутся к теплу –
и на губах её речистых
изогнут был венерин лук.
Отличница!...скромняга!...дура…
Никто ей не черкнёт строки.
Сбежит от всех в аспирантуру,
и Бродский не пожмёт руки.
Забудь скорей чем жил Иосиф,
взгляни: здесь всяк себе поэт,
здесь каждый сам себе философ
на сотню лет. Небродских лет.
Не надо ничего,
оставьте стол и дом
и осенью, того,
рябину за окном.
Не надо ни хрена —
рябину у окна
оставьте, ну и на
столе стакан вина.
Не надо ни хера,
помимо сигарет,
и чтоб включал с утра
Вертинского сосед.
Пускай о розах, бля,
он мямлит из стены —
я прост, как три рубля,
вы лучше, вы сложны.
Но право, стол и дом,
рябину, боль в плече,
и память о былом,
и вообще, вобще.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
