сердце: щелк - щелк –
счетчик Гейгера,
ты излучаешь так много,
еще мгно-вение – и зашкалит;
еще одно мгновение...
между вчера и сегодня:
ты
иным миром
для меня стал –.
неуловимо.
непоправимое.
нет.
лукавлю:
мир – всего лишь шарик, а ты -
terra incognita -
и разве можно было представить себе
еще вчера...
сегодня:
дрожь рук, как у пропойцы,
как у нищего – за подаянием,
и память в угоду стирает все лица,
только – твое –
то ль в наказание, то ли...
отвожу взгляд.
щелк- щелк...
за окном - ворона черная
на изломе ветви старого каштана,
смотрит так, как будто бы все знает
про меня.
смотрит насмешливо.
искоса.
зло.
а глаза у нее мертвые.
а у тебя что?
близкое небо;
воздух без примеси CO2;
кругом веселая детвора,
взрослые,
старики.
и счастья город – огород золотой,
наверное, это здорово, да...
а я раздарила свои стихи:
направо - налево,
вдруг захотела
их отпустить.
может, теперь это хмурое небо
близким мне станет;
и я представлю тогда,
что тоже дышу воздухом
без примеси CO2.
щелк – щелк...
Еще не осень - так, едва-едва.
Ни опыта еще, ни мастерства.
Она еще разучивает гаммы.
Не вставлены еще вторые рамы,
и тополя бульвара за окном
еще монументальны, как скульптура.
Еще упруга их мускулатура,
но день-другой -
и все пойдет на спад,
проявится осенняя натура,
и, предваряя близкий листопад,
листва зашелестит, как партитура,
и дождь забарабанит невпопад
по клавишам,
и вся клавиатура
пойдет плясать под музыку дождя.
Но стихнет,
и немного погодя,
наклонностей опасных не скрывая,
бегом-бегом
по линии трамвая
помчится лист опавший,
отрывая
тройное сальто,
словно акробат.
И надпись 'Осторожно, листопад!',
неясную тревогу вызывая,
раскачиваться будет,
как набат,
внезапно загудевший на пожаре.
И тут мы впрямь увидим на бульваре
столбы огня.
Там будут листья жечь.
А листья будут падать,
будут падать,
и ровный звук,
таящийся в листве,
напомнит о прямом своем родстве
с известною шопеновской сонатой.
И тем не мене,
листья будут жечь.
Но дождик уже реже будет течь,
и листья будут медленней кружиться,
пока бульвар и вовсе обнажится,
и мы за ним увидим в глубине
фонарь
у театрального подъезда
на противоположной стороне,
и белый лист афиши на стене,
и профиль музыканта на афише.
И мы особо выделим слова,
где речь идет о нынешнем концерте
фортепианной музыки,
и в центре
стоит - ШОПЕН, СОНАТА No. 2.
И словно бы сквозь сон,
едва-едва
коснутся нас начальные аккорды
шопеновского траурного марша
и станут отдаляться,
повторяясь
вдали,
как позывные декабря.
И матовая лампа фонаря
затеплится свечением несмелым
и высветит афишу на стене.
Но тут уже повалит белым-белым,
повалит густо-густо
белым-белым,
но это уже - в полной тишине.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
