"Я не люблю уверенности сытой,
Уж лучше пусть откажут тормоза!
Досадно мне, что слово "честь" забыто,
И что в чести наветы за глаза."
(Владимир Высоцкий)
Я ненавижу склоки, где зоилы
Всех осуждают подло за глаза.
Я не хочу напрасно тратить силы
На тех "друзей", что мне целуют зад.
Противно мне, когда любые средства
Годны иным в ударах наобум.
Я не люблю отрыжек фарисейства
И поучений злых через губу.
Не понимаю приступов величья
У тех, кто с тенью проиграли бой,
Кто, объявив себя породой птичьей,
Так и не смог подняться над собой.
И не беда, что испытанье славой
Мне не грозит сегодня, ну и пусть!
Я не боюсь признать, что знаю мало,
Что на ошибках медленно учусь.
Не тишина уютных кабинетов,
Не протеже влиятельной руки
Из дилетантов делает поэтов,
Тех, кто дерзает, жизни вопреки.
Я не хочу, в бессилье с ветром споря,
От непогоды прятать паруса,
Рискну сквозь штормы к цели плыть, у моря
Воды под килем футов семь прося.
Пусть даже мой корабль на риф наскочит –
Взметну на мачте свой победный стяг.
И пусть от боли сердце кровоточит,
Я не заплачу, милости прося.
Я предпочту по-волчьи выть с волками,
Чем на цепи ценить собачью сыть.
Уж лучше камнем в неизвестность кануть,
Чем жалкой пеной по теченью плыть!
Скоро, скоро будет теплынь,
долголядые май-июнь.
Дотяни до них, доволынь.
Постучи по дереву, сплюнь.
Зренью зябкому Бог подаст
на развод золотой пятак,
густо-синим зальёт Белфаст.
Это странно, но это так.
2
Бенджамину Маркизу-Гилмору
Неподалёку от казармы
живёшь в тиши.
Ты спишь, и сны твои позорны
и хороши.
Ты нанят как бы гувернёром,
и час спустя
ужо возьмёт тебя измором
как бы дитя.
А ну вставай, учёный немец,
мосье француз.
Чуть свет и окне — готов младенец
мотать на ус.
И это лучше, чем прогулка
ненастным днём.
Поправим плед, прочистим горло,
читать начнём.
Сама достоинства наука
у Маршака
про деда глупого и внука,
про ишака —
как перевод восточной байки.
Ах, Бенджамин,
то Пушкин молвил без утайки:
живи один.
Но что поделать, если в доме
один Маршак.
И твой учитель, между нами,
да-да, дружок...
Такое слово есть «фиаско».
Скажи, смешно?
И хоть Белфаст, хоть штат Небраска,
а толку что?
Как будто вещь осталась с лета
лежать в саду,
и в небесах всё меньше света
и дней в году.
3. Баллимакода
За счастливый побег! — ничего себе тост.
Так подмигивай, скалься, глотай, одурев не
от виски с прицепом и джина внахлёст,
четверть века встречая в ирландской деревне.
За бильярдную удаль крестьянских пиров!
И контуженый шар выползает на пузе
в электрическом треске соседних шаров,
и улов разноцветный качается в лузе.
А в крови «Джонни Уокер» качает права.
Полыхает огнём то, что зыбилось жижей.
И клонится к соседней твоя голова
промежуточной масти — не чёрной, не рыжей.
Дочь трактирщика — это же чёрт побери.
И блестящий бретёр каждой бочке затычка.
Это как из любимейших книг попурри.
Дочь трактирщика, мало сказать — католичка.
За бумажное сердце на том гарпуне
над камином в каре полированных лавок!
Но сползает, скользит в пустоту по спине,
повисает рука, потерявшая навык.
Вольный фермер бубнит про навоз и отёл.
И, с поклоном к нему и другим выпивохам,
поднимается в общем-то где-то бретёр
и к ночлегу неблизкому тащится пёхом.
1992
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
