В который раз полупустою электричкой
Спешила к милым старикам порою зимней,
И не боялась показаться неприличной,
Свои стихи шептала на намёрзший иней.
Узор морозный на стекле от счастья таял,
Окно вовне возникло, становилось шире,
И сердце радовала истина простая,
Что я причастная к открытьям в этом мире...
Вагон скрипел и кашлял, бег свой замедляя,
Все стыки рельс под лязг зубов своих отмерив.
Охрипший диктор объявил: "Пыч-чих-иная!",
Состав, ругнувшись, замер, распахнулись двери.
Я вышла в ночь, от ветра съёжившись немножко,
И растворилась в снежном мареве вокзала.
Перрон заглядывал в вагон сквозь то окошко,
Что я своим дыханьем жарким надышала.
Разгуляется плотник, развяжет рыбак,
стол осядет под кружками враз.
И хмелеющий плотник промолвит:
«Слабак, на минутку приблизься до нас».
На залитом глазу, на глазу голубом
замигает рыбак, веселясь:
«Напиши нам стихами в артельный альбом,
вензелями какими укрась.
Мы охочи до чтенья высокого, как
кое-кто тут до славы охоч.
Мы библейская рифма, мы «плотник-рыбак»,
потеснившие бездну и ночь.
Мы несли караул у тебя в головах
за бесшумным своим домино
и окно в январе затворяли впотьмах,
чтобы в комнату не намело.
Засидевшихся мы провожали гостей,
по углам разгоняли тоску,
мы продрогли в прихожей твоей до костей
и гуляем теперь в отпуску...»
1990
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
