Нет такой глупости, которой бы не рукоплескали, и такого глупца, что не прослыл бы великим человеком, или великого человека, которого не обзывали бы кретином
Если слива – синяя, если журавль – угол,
если яндекс теплей, а длиннее гугл,
я – живой, хоть кривой и в боку дыра.
До утра
я могу беситься, делать «ку-ку» синицам,
думать: снится, а на деле в лукошко свиться,
как змея. Колчея не окрутит пальца,
не затмит чела колчея
моея.
Я весной сиреневый, я бордовый осенью;
в голове мигреневый сполох. Восемью
лошадками, восемью родными –
с ними мимикой хоть, иль горлом –
унесут за город.
И оставят ставнями в пятистенке старом;
наподдай, пока еще пышут паром,
а потом в разбитом зеркале будем длиться,
будем ждать, пока залетит синица
в святцы у ограды свиться…
