Ich stehe auf der Klippe. Einsam. Frei.
Mein Körper - federleicht. Ich könnte fliegen.
Du bist nicht mehr da. Dein Leben ist vorbei.
Ganz schnell. Zu schnell vielleicht.
Du warst zum Greifen nah,
Doch konnten meine Finger deine Hand nicht mehr kriegen.
Ich schließ' die Augen. Sehe dein Gesicht
und stelle mir vor dich zärtlich zu berühren.
Ich höre deine Stimme, die zu mir spricht,
Spühr' deine starke Hand.
Mein Herz tut weh. Ganz arg.
Vor Schmerz und Angst erstarrt, es fällt mir schwer mich zu rühren.
Die Tränen laufen runter, ohne Halt.
Mein Herz verlangt danach betäubt zu werden.
Ich zittere am ganzen Körper. Mir ist kalt.
Ich will nicht weiter leben.
Sinnlos. Schmerzvoll. Lang
das Leben ohne dich. Einst starke Liebe liegt in Scherben.
Ein warmer Sonnenstrahl bahnt sich den Weg.
Direkt zu meinem kalten leeren Herzen
und flüstert: "Es gibt immer einen Ausweg.
Er wollte, dass du lachst,
Dein Leben liebst und magst
und zwingst dabei all deine Angst vollständig ausmerzen."
Я стою над обрывом…
Я стою над обрывом. Одинока. Свободна.
Тело – словно пушинка. Я могла бы взлететь.
Нет тебя больше здесь. Жизнь твоя завершилась.
Очень быстро. Увы, слишком быстро, возможно.
Ты был рядом, скользнул в темноту… Я вцепилась,
Пальцы сжать не смогла, упустила момент…
Я закрыла глаза. Лик любимый твой вижу,
Представляю, как нежно прикасаюсь к нему.
Голос слышу, меня издалёка зовущий.
Ощущаю тебя. Ты всё ближе и ближе.
Сердце сжалось в тоске, страх терзает мне душу.
Шевельнуться, от боли застыв, не могу…
Слёзы долу текут непрестанным потоком.
Сердце жаждет унять нестерпимую боль.
Как всё тело дрожит! Зябко мне, замерзаю.
Неизбежно ли всё? Нет тебя ненароком.
Без тебя, мой родной, больше жить не желаю.
На осколки разбилась былая любовь…
Но с далёких небес тёплый лучик пробился.
Душу мне обогрел, сердца лёд растопил.
Шёпот слышу: "Постой, ведь из горя есть выход!
Он хотел, чтоб могла жизнью ты насладиться,
Прошлой светлой любви в сердце радуясь тихо,
Побороться со страхом нашла в себе сил!"
ммм...
нет. не выйдет.
слишком трагично (((
даже
"Es gibt immer einen Ausweg"
не выход )))
Жаль! Мне захотелось чуток взгрустнуть.
Ведь ЛГ и автор – не одно лицо…
Извините, я не знаю, как это теперь удалить…
удалять? нет-нет... просто мне его не вытянуть на - "выход есть всегда", навыка не хватит
вообще-то парадокс в том, что немецкий для меня из серии: (со словарём) )))
не чувствую в нём свободы
это оказалось большей проблемой, чем английский с Гуглем. Гугль - безотказный )))
а навыки пользования справочниками ещё со времён Татьяниных дней
может ещё попробую. тот блицем вышел, а этот с ходу не дался, я и сдалась )))
над ним надо arbeiten
Кстати, всех Татьян - с праздником!
Благодарю! Я тоже попробую автоперевод. Так, глядишь, и научусь! )))
Это совершенно новое произведение, Ольга, если сравнивать с подстрочником )
не по смыслу, а по насыщенности.
Может дело в разнице языков?
Удачная работа!
Разница и в языках, и в возрасте написания.
Благодарю, Ирене!
Рада, что Вам понравилось!
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Меня преследуют две-три случайных фразы,
Весь день твержу: печаль моя жирна...
О Боже, как жирны и синеглазы
Стрекозы смерти, как лазурь черна.
Где первородство? где счастливая повадка?
Где плавкий ястребок на самом дне очей?
Где вежество? где горькая украдка?
Где ясный стан? где прямизна речей,
Запутанных, как честные зигзаги
У конькобежца в пламень голубой, —
Морозный пух в железной крутят тяге,
С голуботвердой чокаясь рекой.
Ему солей трехъярусных растворы,
И мудрецов германских голоса,
И русских первенцев блистательные споры
Представились в полвека, в полчаса.
И вдруг открылась музыка в засаде,
Уже не хищницей лиясь из-под смычков,
Не ради слуха или неги ради,
Лиясь для мышц и бьющихся висков,
Лиясь для ласковой, только что снятой маски,
Для пальцев гипсовых, не держащих пера,
Для укрупненных губ, для укрепленной ласки
Крупнозернистого покоя и добра.
Дышали шуб меха, плечо к плечу теснилось,
Кипела киноварь здоровья, кровь и пот —
Сон в оболочке сна, внутри которой снилось
На полшага продвинуться вперед.
А посреди толпы стоял гравировальщик,
Готовясь перенесть на истинную медь
То, что обугливший бумагу рисовальщик
Лишь крохоборствуя успел запечатлеть.
Как будто я повис на собственных ресницах,
И созревающий и тянущийся весь, —
Доколе не сорвусь, разыгрываю в лицах
Единственное, что мы знаем днесь...
16 января 1934
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.