мальчик девочка стойкий солдатик конфетная фея
сказка пишется лаком рябиновой ягоды в
подъязычьи ах ганс мы долюбим нет ганс мы сумеем
в одноточие слиться на красном начале строфы
в сердцевине кувшинки колышутся шарфиком тени
по-лягушачьи чмокает пруд затопивший асфальт
в жёлтом брюхе трамвая мурлычет на заднем сиденье
на коленях у фей томик ганса
шалит циферблат
небосклона какой-то под-полдень почти недо-полночь
время крепкий орешек хоть челюсть платком подвяжи
каруселит трамвай и рябиновой ягодки горечь
пляшет лаком и сказкой пятнашит изнанку души
наслоенье начал больше-гансовски добрых финалов
хроматизмы хромающих слов жародышащих слов
мы сегодня придумаем новую версию бала
обнаивив беспечное танго иксов хромосом
на кувшинке-сиденье пожарит рябинно-рябинно
мы не ищем простых и конфетных мы сами горьки
просто бабка-сова нам приклеила крылышки к спинам
и пробила компостером полость у левой руки
в жёлтом брюхе-трамвае стучащем как древнее блюдце
где мурчащая кошкою книжка краснеет как аль
языков мы долюбим мы сможем почти захлебнуться
кислородом густым как серебряно-звёздочный тальк
мальчик девочка стойкость конфетность рябиновый яд
ганс не ешь этих ягод
они ярче сказок горят
В животе у кита,
на котором лежит
Земля
Непечально живёт
всех ушедших людей семья.
Здесь матросы
с «Варяга»,
индейские племена,
здесь Гомер,
Че Гевара,
Бах,
и всегда весна.
В животе у кита,
на котором лежит Земля,
Пишет новый французский эпос Эмиль Золя,
Циолковский скальпелем режет кишки небес,
Здесь Мария Каллас — Алиса в стране чудес.
Для шахтеров небо
в алмазах даёт угля
В животе у кита, на котором лежит Земля,
Здесь твои прабабушки
вяжут огромный шарф,
Здесь Сервантес с Пушкиным выпьют на брудершафт.
Для крестьян плодоносят вечно теперь поля
В животе у кита,
на котором лежит Земля!
К рыбакам прилипают рыбы,
к цветам шмели,
И Рублёву разводит краски вином Дали.
Помирились враги,
обучаясь любви с нуля,
В животе у кита,
на котором лежит Земля,
Здесь для каждого нелегала есть свой сарай,
И своё здесь солнце,
и свой здесь
солдатам рай.
И гремит у бездомных поэтов
в карманах медь,
Они ходят по свету, как будто исчезла смерть,
И Есенину ослабляет петлю Рембо,
И на ослике к ним приезжает под утро Бог.
Сообщает,
что здесь их поэмы нужней, чем там...
И они отвечают: «Мы веруем, Капитан!»
Ной в своём батискафе
опять обогнул Казбек,
С потолка Микеланджело сыпется русский снег,
И с Ландау играет в шахматы Еврипид,
А над крышей Большого Уланова все парит.
И не в том ведь дело, что кровью писал Басё,
А лишь в том, что мы все молекулы — вот и все.
Так волшебные птицы клюют под собою сук,
Так луна себе ухо Ван Гога пришила вдруг.
Мы блокадники, партизаны, мы неба дно,
Мы дерёмся и спорим, язык проглотив родной.
А потом Капитан скомандует «от винта»,
И мы все попадём навечно в живот кита.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
