Оговорили, освистали…
Глаза закрыв,
гляжу, летит по вертикали
душа в обрыв…
Полёт её был труден, долог –
стремилась ввысь,
чуть притомилась, дав им повод
убить и сгрызть…
Как упоительно всесилье
обидных слов,
акценты кое-где сместили
и понесло –
найдя подельников немало,
себе под стать,
хотят, во что бы то ни стало,
ошельмовать…
Но рано радовались, выли –
раздался смех,
она, свои расправив крылья,
взлетела вверх,
снегов внезапная лавина
сошла с вершин,
людишек в облике зверином
всех порешив…
Когда погребают эпоху,
Надгробный псалом не звучит,
Крапиве, чертополоху
Украсить ее предстоит.
И только могильщики лихо
Работают. Дело не ждет!
И тихо, так, господи, тихо,
Что слышно, как время идет.
А после она выплывает,
Как труп на весенней реке, —
Но матери сын не узнает,
И внук отвернется в тоске.
И клонятся головы ниже,
Как маятник, ходит луна.
Так вот — над погибшим Парижем
Такая теперь тишина.
5 августа 1940,
Шереметевский Дом
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
