Нечем было дышать. Поглядев на загадочный круг,
что с утра появился внезапно на небе большущем,
осознав, что знамение это избавит от мук,
он в молитве своей попросил и о хлебе насущном…
Появившись из проруби вставшей на зиму реки,
ошалев, на заснеженный мир с изумлением пялясь,
словно в тельнике, ёрш растопырил свои плавники,
и пытался куснуть рыбака за мозолистый палец.
Червяка проглотил и не думал, что это всерьёз,
не заметил крючка, прозевал ты мгновенье подсечки.
А теперь не ершись и спокойно усни под мороз,
надышись кислородом, которого мало так в речке.
Так и мы перед смертью, не зная, что будет потом,
молим Бога, который от взоров эфиром скрываем,
душу выдохнув ввысь, забываясь пожизненным сном,
на таинственный призрачный мир напоследок взираем.
На окошке на фоне заката
дрянь какая-то жёлтым цвела.
В общежитии жиркомбината
некто Н., кроме прочих, жила.
И в легчайшем подпитье являясь,
я ей всякие розы дарил.
Раздеваясь, но не разуваясь,
несмешно о смешном говорил.
Трепетала надменная бровка,
матерок с алой губки слетал.
Говорить мне об этом неловко,
но я точно стихи ей читал.
Я читал ей о жизни поэта,
чётко к смерти поэта клоня.
И за это, за это, за это
эта Н. целовала меня.
Целовала меня и любила.
Разливала по кружкам вино.
О печальном смешно говорила.
Михалкова ценила кино.
Выходил я один на дорогу,
чуть шатаясь мотор тормозил.
Мимо кладбища, цирка, острога
вёз меня молчаливый дебил.
И грустил я, спросив сигарету,
что, какая б любовь ни была,
я однажды сюда не приеду.
А она меня очень ждала.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
