Дети рисуют ад, родители видят сон, в которых кто прав-тот прав, в реале же- армагеддон, а детям охота- жить, и петь, и писать стихи, а трезвым охота- выть, а пьяным - прощать грехи.И падает с неба мрак, и хочется пить и выть.Сидит в полумраке враг, чтоб горло перекусить.И ждет- отвернись быстрей, напиться бы крови всласть.И много вокруг людей, да нет их- что за напасть.Одна сигарета- кайф, и две- полуночный смак.И празднует кто-то *лайф*, смеется не шут-дурак.
Февраль умиляет всех-мол, месяц последний-все...И сыплется черный снег, и мелет свое -колесо...
На окошке на фоне заката
дрянь какая-то жёлтым цвела.
В общежитии жиркомбината
некто Н., кроме прочих, жила.
И в легчайшем подпитье являясь,
я ей всякие розы дарил.
Раздеваясь, но не разуваясь,
несмешно о смешном говорил.
Трепетала надменная бровка,
матерок с алой губки слетал.
Говорить мне об этом неловко,
но я точно стихи ей читал.
Я читал ей о жизни поэта,
чётко к смерти поэта клоня.
И за это, за это, за это
эта Н. целовала меня.
Целовала меня и любила.
Разливала по кружкам вино.
О печальном смешно говорила.
Михалкова ценила кино.
Выходил я один на дорогу,
чуть шатаясь мотор тормозил.
Мимо кладбища, цирка, острога
вёз меня молчаливый дебил.
И грустил я, спросив сигарету,
что, какая б любовь ни была,
я однажды сюда не приеду.
А она меня очень ждала.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
