беснуется нежность -
скребется мне в нёбо:
прикоснись ко мне…
как к Бергман Богарт
чтоб были бабочки в животе,
мурашки по коже,
и сердце... скакало, как зайчик
солнечный по стене.
едиными стали
в подобие сиамских близнецов;
тверже дамасской стали,
ярче наркотических снов
переживания яви...
явки-пароли и штампы
на почтовых конвертах –
даже немного странно,
ведь я ненавижу потери.
ворошу осиное гнездо воспоминаний:
ты носишь время на левой руке,
я - на безымянном пальце -
одно из колец Сатурна,
мы с тобой вполне подошли бы друг другу,
вполне. Если бы могли разойтись в разные переулки.
Осень. Оголенность тополей
раздвигает коридор аллей
в нашем не-именьи. Ставни бьются
друг о друга. Туч невпроворот,
солнце забуксует. У ворот
лужа, как расколотое блюдце.
Спинка стула, платьица без плеч.
Ни тебя в них больше не облечь,
ни сестер, раздавшихся за лето.
Пальцы со следами до-ре-ми.
В бельэтаже хлопают дверьми,
будто бы палят из пистолета.
И моя над бронзовым узлом
пятерня, как посуху - веслом.
"Запираем" - кличут - "Запираем!"
Не рыдай, что будущего нет.
Это - тоже в перечне примет
места, именуемого Раем.
Запрягай же, жизнь моя сестра,
в бричку яблонь серую. Пора!
По проселкам, перелескам, гатям,
за семь верст некрашеных и вод,
к станции, туда, где небосвод
заколочен досками, покатим.
Ну, пошел же! Шляпу придержи
да под хвост не опускай вожжи.
Эх, целуйся, сталкивайся лбами!
То не в церковь белую к венцу -
прямо к света нашего концу,
точно в рощу вместе за грибами.
октябрь 1969, Коктебель
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
