Я хотел по весне написать твой портрет, выбрал холст,
так его грунтовал, не желая впоследствии трещин!
Наступила весна – не случилась судьба, не сбылось.
Не везёт мне, однако, особенно в выборе женщин…
Деловито кричат в понастроенных гнёздах грачи,
листья первые тянутся к небу на ранних каштанах,
продолжается жизнь, и для радости много причин,
только тычется в сердце несносная боль непрестанно…
Ты решила уйти, я не буду роптать, ну и пусть!
Но признаюсь себе, одинокому, сморщившись кисло –
без тебя этот мир в одночасье стал дьявольски пуст,
как не начатый лист на мольберте моём без эскиза…
Меня любила врач-нарколог,
Звала к отбою в кабинет.
И фельдшер, синий от наколок,
Во всем держал со мной совет.
Я был работником таланта
С простой гитарой на ремне.
Моя девятая палата
Души не чаяла во мне.
Хоть был я вовсе не политик,
Меня считали головой
И прогрессивный паралитик,
И параноик бытовой.
И самый дохлый кататоник
Вставал по слову моему,
Когда, присев на подоконник,
Я заводил про Колыму.
Мне странный свет оттуда льется:
Февральский снег на языке,
Провал московского колодца,
Халат, и двери на замке.
Студенты, дворники, крестьяне,
Ребята нашего двора
Приказывали: "Пой, Бояне!" –
И я старался на ура.
Мне сестры спирта наливали
И целовали без стыда.
Моих соседей обмывали
И увозили навсегда.
А звезды осени неблизкой
Летели с облачных подвод
Над той больницею люблинской,
Где я лечился целый год.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.