Просыпала кофе. Разбила тарелку.
Трамвай задержался. От трав аллергия.
Вот так из деталей и гадостей мелких
становится день так похож на другие...
Присела на лавку - порвала колготки...
Часы подвели - опоздала на встречу.
А зонт мой и я - мы почти одногодки:
коль дождь не промочит, так вывернет ветер...
Да, день не задался: заплаканы окна
в спешащем звенящем набитом трамвае...
Вот я уже дома, до нитки промокнув,
глотну поскорее горячего чаю...
Ещё предстоит мне от мужа легенда,
(критический возраст и ходит "налево") -
задержка с работы - среди аргументов:
проведать пришлось заболевшего шефа...
Но я ни на миг не поверю рассказу,
держа про запас ещё пару тарелок...
К тому же давно приготовлена фраза:
"Вся ложь хороша до известных пределов!"
Краснеет, уходит и дверь закрывает,
и ужин не тронут, и кофе не выпит...
А завтра в звенящем набитом трамвае
начнётся мой день. Как обычно - навылет...
Ужин
Ворчит холодильник на кухне в углу,
хозяйкою лёгкий готовится ужин,
a вечер весенний как будто простужен,
и гром за окошком раскатист и глух...
И вот лёгкий ужин уже на столе:
пирог и заварка душистого чая,
и гость дорогой, что явился нечаян,
накормлен, напоен, обласкан в тепле...
И можно неспешный вести разговор
о выросших детях, о маленьких внуках,
и только о прошлой любви ни ползвука,
о той, что когда-то лавиною с гор
скатилась на них несвободных уже,
накрыла последним весенним сугробом...
И чай, и румяная пышная сдоба,
и чем-то игристым наполнен фужер,
и каждому грустно о чём-то своём
напомнило танго со старой пластинки...
Стучат по стеклу озорные дождинки,
вдали затихает раскатистый гром.
Автобус номер двадцать два
Автобус номер двадцать два
их вёз от дома до вокзала:
два чемодана и рюкзак,
гитара в выцветшем чехле...
Все бесполезные слова
она вчера ему сказала,
и слёз поток уже иссяк.
Рассвет до крайности нелеп
дразнил припухшие глаза
своим оранжевым свеченьем,
и отражался в глади луж,
сопровождая их вояж.
И счастье не вернуть назад,
как рек не повернуть теченье.
А он любовник был - не муж,
да, видно, Бог ему судья...
Автобус номер двадцать два
их вёз от дома до вокзала:
и двадцать лет, что позади,
наматывал на колесо,
А дома остывал диван:
откинутое одеяло
хранило боль её груди -
её любви нелепый сон...
А по ночам она беззвучно плачет
Рукой в перчатке заслонясь от света
она стояла, вглядываясь в лица,
и было нелегко ей защититься
от глаз чужих, а от дыханья ветра
её надёжно стёкла защищали,
изгибы тела были грациозны -
она стояла, не меняя позы -
с накинутой на шею белой шалью;
и чёрным было платье от Версаче.
Была немного тесною арена
для столь изысканного манекена.
И многие бездельники судачат,
что по ночам она беззвучно плачет...
Из пасти льва
струя не журчит и не слышно рыка.
Гиацинты цветут. Ни свистка, ни крика,
никаких голосов. Неподвижна листва.
И чужда обстановка сия для столь грозного лика,
и нова.
Пересохли уста,
и гортань проржавела: металл не вечен.
Просто кем-нибудь наглухо кран заверчен,
хоронящийся в кущах, в конце хвоста,
и крапива опутала вентиль. Спускается вечер;
из куста
сонм теней
выбегает к фонтану, как львы из чащи.
Окружают сородича, спящего в центре чаши,
перепрыгнув барьер, начинают носиться в ней,
лижут морду и лапы вождя своего. И, чем чаще,
тем темней
грозный облик. И вот
наконец он сливается с ними и резко
оживает и прыгает вниз. И все общество резво
убегает во тьму. Небосвод
прячет звезды за тучу, и мыслящий трезво
назовет
похищенье вождя -
так как первые капли блестят на скамейке -
назовет похищенье вождя приближеньем дождя.
Дождь спускает на землю косые линейки,
строя в воздухе сеть или клетку для львиной семейки
без узла и гвоздя.
Теплый
дождь
моросит.
Как и льву, им гортань
не остудишь.
Ты не будешь любим и забыт не будешь.
И тебя в поздний час из земли воскресит,
если чудищем был ты, компания чудищ.
Разгласит
твой побег
дождь и снег.
И, не склонный к простуде,
все равно ты вернешься в сей мир на ночлег.
Ибо нет одиночества больше, чем память о чуде.
Так в тюрьму возвращаются в ней побывавшие люди
и голубки - в ковчег.
1967
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
