Скажи на иврите, что дым от черёмухи тонок.
Сирень тяжела, а жасмина еще поискать.
Весенняя ночь холодна. За стеною ребенок
Заплакал и мать не спешила его приласкать.
Как глупо стоять в одиночку на мокрой дороге,
Смотреть, как апрель заливает свои словари...
Ах, если бы только могла, написала б о Боге.
Но я не умею о правильном вслух говорить.
Благодарю за каждую дождинку.
Неотразимой музыке былого
подстукивать на пишущей машинке —
она пройдёт, начнётся снова.
Она начнётся снова, я начну
стучать по чёрным клавишам в надежде,
что вот чуть-чуть, и будет всё,
как прежде,
что, чёрт возьми, я прошлое верну.
Пусть даже так: меня не будет в нём,
в том прошлом,
только чтоб без остановки
лил дождь, и на трамвайной остановке
сама Любовь стояла под дождём
в коротком платье летнем, без зонта,
скрестив надменно ручки на груди, со
скорлупкою от семечки у рта. 12 строчек Рыжего Бориса,
забывшего на три минуты зло
себе и окружающим во благо.
«Olympia» — машинка,
«KYM» — бумага
Такой-то год, такое-то число.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
