Но какая гадость чиновничий язык! Исходя из того положения... с одной стороны... с другой же стороны — и все это без всякой надобности. «Тем не менее» и «по мере того» чиновники сочинили
Странно, с балкона мир кажется лучше,
Чем просто так ты по миру гуляешь.
Знакомая кошка - покормишь, погладишь -
Ты все же не Барса, а мир станет лучше.
Ты все же не Барса. На реку выйдешь,
На воды посмотришь – мир станет лучше.
Дома белье сам себе перегладишь,
Посуду помоешь, - мир станет лучше.
Повоешь, поплачешь.
Ну, хорош плакать-то. Весна красна на улице... кошки там... любовь-морковь и все такое.
извенити, временная слабость. Больше не повториццо
Странно, с балкона мир кажется меньше,
чем просто когда по небу гуляешь
и голубь знакомый, отпустишь, помашешь.
Ты не Орёл, мир не изменишь.
Подстрелят тебя, как птицу малоимущую.
Подстрелят и похоронят - мир станет лучше.
Холодильник льдом зарос - разморозишь,
найдёшь сырокопчёную завалящую,
мир станет лучше,
чай слаще,
балкон, и тот краше,
сытый картиной мира по уши.
Хорошие тексты выдаёте последнее время. Блин, двуссмысленно получилось. Скажем так - очень часто)
Старею, наверное
Пошёл счас, посмотрел... А и правда, лучше :-) :-) :-)
с балкона обзор просто больше:)
Спасибо, Ром.
несмотря на наш фрагментарный антагонизм, надо отдать должное твоим стихам. вот этому, например
у нас нет антаганизма, песенко. антагонизм может быть у социума или его установок:)
Спасибо
.
Чем больше отглагольных рифм -
тем проще мир, а, может быть,
и лучше? :)
Одна только тема стиха уже «просит» отнестись к нему с особым вниманием. Момент непосредственного чувственного (психического) контакта с огромным, цельным миром.
Редко, очень редко возникает этот контакт, несравнимое ни с чем ощущение. Не уверена, даже, всем ли такой момент дается в жизни. Еще реже пишутся стихи об этом, вот так прямо, но, без лобовых, пафосных разъяснений, без поэтических, образных ухищрений, но с пронзительной нежностью.
Не зря, порой, возникает это чувство на балконе, когда смотришь на мир сверху, когда, шероховатости дел рук человеческих скрыты, когда видишь настоящую гармонию «дикой» природы и природы, созданной человеком («а мир умыт, прекрасен, мил». С Черный. »), но и огромность мира ощутима, в которой ты сам лишь крохотная его частица.
Ты крохотная частица, да, но, может быть (вдруг чуешь каким то, - точно, шестым чувством!), без которой вся эта огромность осиротеет так же, как и ты сам без близких , любимых людей, которые приласкают, «погладят» тебя, «сделают лучше», как «знакомую кошку», нет, - лучше - как любимую кошку «Барсу», обиходят, «помоют, погладят», как ты - «бельё и посуду», полюбуются тобой, как ты любуешься «водами реки», осознав, хоть на мгновение твое величие и твою хрупкость, так же, как ты сам чувствуешь и ласкаешь, и «гладишь», и «делаешь лучше» этот огромный и такой же, как ты, одинокий и никчемный, без твоей любви, мир.
« 27 И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их.»
«31 И увидел Бог (с балкона?) все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой».
Один из лучших, значимых (для меня) стихов за последнее время. Такие стихи долго пишутся внутри себя человеком рефлексирующим, и не всегда осуществляются на бумаге. Но, вот, находится, вдруг, подходящая форма и стих получился.
А здесь форма весьма хороша, оригинальна, построена на ласковых повторяющихся окончаниях, на смысловом антагонизме созвучных слов в конце стиха: «лучше, погладишь, покормишь, посмотришь, помоешь, перегладишь, лучше» ПРОТИВ «повоешь, поплачешь», создающем энергетический (психический) всплеск (до слёз).
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Сегодня можно снять декалькомани,
Мизинец окунув в Москву-реку,
С разбойника Кремля. Какая прелесть
Фисташковые эти голубятни:
Хоть проса им насыпать, хоть овса...
А в недорослях кто? Иван Великий -
Великовозрастная колокольня -
Стоит себе еще болван болваном
Который век. Его бы за границу,
Чтоб доучился... Да куда там! Стыдно!
Река Москва в четырехтрубном дыме
И перед нами весь раскрытый город:
Купальщики-заводы и сады
Замоскворецкие. Не так ли,
Откинув палисандровую крышку
Огромного концертного рояля,
Мы проникаем в звучное нутро?
Белогвардейцы, вы его видали?
Рояль Москвы слыхали? Гули-гули!
Мне кажется, как всякое другое,
Ты, время, незаконно. Как мальчишка
За взрослыми в морщинистую воду,
Я, кажется, в грядущее вхожу,
И, кажется, его я не увижу...
Уж я не выйду в ногу с молодежью
На разлинованные стадионы,
Разбуженный повесткой мотоцикла,
Я на рассвете не вскочу с постели,
В стеклянные дворцы на курьих ножках
Я даже тенью легкой не войду.
Мне с каждым днем дышать все тяжелее,
А между тем нельзя повременить...
И рождены для наслажденья бегом
Лишь сердце человека и коня,
И Фауста бес - сухой и моложавый -
Вновь старику кидается в ребро
И подбивает взять почасно ялик,
Или махнуть на Воробьевы горы,
Иль на трамвае охлестнуть Москву.
Ей некогда. Она сегодня в няньках,
Все мечется. На сорок тысяч люлек
Она одна - и пряжа на руках.
25 июня - август 1931
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.