Уж лето на дворе, ну, судя по погоде.
А мой тулуп лежит, готовый к снегопаду.
Я в свитере хожу, что явно не по моде,
Я весь живу в зиме, и лета мне не надо.
Вчера я смазал лыжи, пусть мазью плюсовою.
Одевшись потеплее, с тоской смотрю на грядки.
Любимую ушанку примерил головою:
Она мне подошла. Ну значит всё в порядке.
И сноуборд в чехол вообще не убираю,
Коньки я наточил, назло любым приметам.
Но вот когда в душе я искренне растаю,
Поверю - вот оно, пришло, и греет, лето!
Река валяет дурака
и бьет баклуши.
Электростанция разрушена. Река
грохочет вроде ткацкого станка,
чуть-чуть поглуше.
Огромная квартира. Виден
сквозь бывшее фабричное окно
осенний парк, реки бурливый сбитень,
а далее кирпично и красно
от сукновален и шерстобитен.
Здесь прежде шерсть прялась,
сукно валялось,
река впрягалась в дело, распрямясь,
прибавочная стоимость бралась
и прибавлялась.
Она накоплена. Пора иметь
дуб выскобленный, кирпич оттертый,
стекло отмытое, надраенную медь,
и слушать музыку, и чувствовать аортой,
что скоро смерть.
Как только нас тоска последняя прошьет,
век девятнадцатый вернется
и реку вновь впряжет,
закат окно фабричное прожжет,
и на щеках рабочего народца
взойдет заря туберкулеза,
и заскулит ошпаренный щенок,
и запоют станки многоголосо,
и заснует челнок,
и застучат колеса.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
