Телефонную будку превратили в бистро.
Променять бы попутку на ночное метро:
Пусть везёт на Крестовский,
Ищет путь наугад...
Но грустит по-толстовски
Старый поезд московский
И уходит за МКАД.
Для отчаянья - рано, слишком поздно - на Вы.
Мне вода из-под крана - как волна из Невы:
Та же серая рана,
Та же горечь на дне.
Пять ступеней тумана,
Два бемоля дурмана,
И минора вдвойне.
Питер-блюз - полукровка. Память - выбитый клин.
Вместо Лавры - Хитровка, вместо Невского - сплин.
В руки тычется свора длинноногих харит...
Жизнь - хорошая фора,
Но в груди светофора
Ничего не горит.
Почему жалко-то? Я сюда периодически что-то подкидываю в ленту
Потому что редко)
Так и пишется не слишком часто :)
Очень мне понравилось.
Это создаёт настроение. Очень по-петербуржски.
Спасибо. Мне кажется, что блюзом описать питерское настроение - точнее всего. Они буквально созданы друг для друга
Экий Вы, батенька, длинноногее длинноногих харит
В смысле - цапЭл? :)
Хорошо, что есть фора.
Плохо, что - не горит,
А в грудях светофора
Три хариты сидит. :)
И все дрыхнут :)
..Но в груди светофора
Ничего не горит."-Только за эту фразу это произведение имеет "право не жизнь" и греет. Я ищу в поэзии Запредельное...иное не интересует и это переезд в метро...этот автор имеет "привычку" сееть слова, что обязательно дает всходы и плод можно "есть" и такая поэзия, как говорил ув. Платон-"принадлежит истинным Рапсодам..."
Остальная фактура стиха Композиционна-и это тоже Важно и Уважаема...
Произведение очень Питерское. Люблю этот город. Нева очень похожа на Сену, где любил прохаживать величайший Поэт Вселенной-Гийом Апполинер, и эти слова:-
-"Та же серая рана,
Та же горечь на дне.
Пять ступеней тумана,
Два бемоля дурмана,
И минора вдвойне."-вполне могли принадлежать Гийому, если бы их не написал поэт Решетории и гражданин Питера- Ash.
Удачи Поэту и Петрограду!
Питер-блюз
"Телефонную будку превратили в бистро.
Променять бы попутку на ночное метро:
Пусть везёт на Крестовский,
Ищет путь наугад...
Но грустит по-толстовски
Старый поезд московский
И уходит за МКАД.
Для отчаянья - рано, слишком поздно - на Вы.
Мне вода из-под крана - как волна из Невы:
Та же серая рана,
Та же горечь на дне.
Пять ступеней тумана,
Два бемоля дурмана,
И минора вдвойне.
Питер-блюз - полукровка. Память - выбитый клин.
Вместо Лавры - Хитровка, вместо Невского - сплин.
В руки тычется свора длинноногих харит...
Жизнь - хорошая фора,
Но в груди светофора
Ничего не горит."
-----------------------
"...Но в груди светофора
Ничего не горит."-Только за эту фразу это произведение имеет "право не жизнь" и греет. Я ищу в поэзии Запредельное...иное не интересует и это переезд в метро...этот автор имеет "привычку" сееть слова, что обязательно дает всходы и плод можно "есть" и такая поэзия, как говорил ув. Платон-"принадлежит истинным Рапсодам..."
Остальная фактура стиха Композиционна-и это тоже Важно и Уважаема...
Произведение очень Питерское. Люблю этот город. Нева очень похожа на Сену, где любил прохаживать величайший Поэт Вселенной-Гийом Апполинер, и эти слова:-
-"Та же серая рана,
Та же горечь на дне.
Пять ступеней тумана,
Два бемоля дурмана,
И минора вдвойне."-вполне могли принадлежать Гийому, если бы их не написал поэт Решетории и гражданин Питера- Ash.
Удачи Поэту и Петрограду!
Питер-блюз
"Телефонную будку превратили в бистро.
Променять бы попутку на ночное метро:
Пусть везёт на Крестовский,
Ищет путь наугад...
Но грустит по-толстовски
Старый поезд московский
И уходит за МКАД.
Для отчаянья - рано, слишком поздно - на Вы.
Мне вода из-под крана - как волна из Невы:
Та же серая рана,
Та же горечь на дне.
Пять ступеней тумана,
Два бемоля дурмана,
И минора вдвойне.
Питер-блюз - полукровка. Память - выбитый клин.
Вместо Лавры - Хитровка, вместо Невского - сплин.
В руки тычется свора длинноногих харит...
Жизнь - хорошая фора,
Но в груди светофора
Ничего не горит."
-----------------------
"...Но в груди светофора
Ничего не горит."-Только за эту фразу это произведение имеет "право не жизнь" и греет. Я ищу в поэзии Запредельное...иное не интересует и это переезд в метро...этот автор имеет "привычку" сееть слова, что обязательно дает всходы и плод можно "есть" и такая поэзия, как говорил ув. Платон-"принадлежит истинным Рапсодам..."
Остальная фактура стиха Композиционна-и это тоже Важно и Уважаема...
Произведение очень Питерское. Люблю этот город. Нева очень похожа на Сену, где любил прохаживать величайший Поэт Вселенной-Гийом Апполинер, и эти слова:-
-"Та же серая рана,
Та же горечь на дне.
Пять ступеней тумана,
Два бемоля дурмана,
И минора вдвойне."-вполне могли принадлежать Гийому, если бы их не написал поэт Решетории и гражданин Питера- Ash.
Удачи Поэту и Петрограду!
Спасибо :)
Думаю, что Гийом написал бы несколько иначе, но сравнение весьма лестно
А вот помнил же, что скво уже была! )
Простите, и где она здесь? :)
ой! промахнулся!!! с удовольствием Вас перечитывал и натолкнулся в Крымских сонетах!
Там она да, на месте...
Хотя, не думаю, что слово, дважды использованное за все собственное творчество - это такой уж криминал
Да ладно Вам, Эш! не цепляйтесь! Я был уверен, что будет скво! Именно потомк, что не понимал, как она туда про-бралась ). У каждого из нас есть любимые словечки. Я за собой то же замечал.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
А. Чегодаев, коротышка, врун.
Язык, к очкам подвешенный. Гримаса
сомнения. Мыслитель. Обожал
касаться самых задушевных струн
в сердцах преподавателей – вне класса.
Чем покупал. Искал и обнажал
пороки наши с помощью стенной
с фрейдистским сладострастием (границу
меж собственным и общим не провесть).
Родители, блистая сединой,
доили знаменитую таблицу.
Муж дочери создателя и тесть
в гостиной красовались на стене
и взапуски курировали детство
то бачками, то патлами брады.
Шли дни, и мальчик впитывал вполне
полярное величье, чье соседство
в итоге принесло свои плоды.
Но странные. А впрочем, борода
верх одержала (бледный исцелитель
курсисток русских отступил во тьму):
им овладела раз и навсегда
романтика больших газетных литер.
Он подал в Исторический. Ему
не повезло. Он спасся от сетей,
расставленных везде военкоматом,
забился в угол. И в его мозгу
замельтешила масса областей
познания: Бионика и Атом,
проблемы Астрофизики. В кругу
своих друзей, таких же мудрецов,
он размышлял о каждом варианте:
какой из них эффектнее с лица.
Он подал в Горный. Но в конце концов
нырнул в Автодорожный, и в дисканте
внезапно зазвучала хрипотца:
"Дороги есть основа... Такова
их роль в цивилизации... Не боги,
а люди их... Нам следует расти..."
Слов больше, чем предметов, и слова
найдутся для всего. И для дороги.
И он спешил их все произнести.
Один, при росте в метр шестьдесят,
без личной жизни, в сутолоке парной
чем мог бы он внимание привлечь?
Он дал обет, предания гласят,
безбрачия – на всякий, на пожарный.
Однако покровительница встреч
Венера поджидала за углом
в своей миниатюрной ипостаси -
звезда, не отличающая ночь
от полудня. Женитьба и диплом.
Распределенье. В очереди к кассе
объятья новых родственников: дочь!
Бескрайние таджикские холмы.
Машины роют землю. Чегодаев
рукой с неповзрослевшего лица
стирает пот оттенка сулемы,
честит каких-то смуглых негодяев.
Слова ушли. Проникнуть до конца
в их сущность он – и выбраться по ту
их сторону – не смог. Застрял по эту.
Шоссе ушло в коричневую мглу
обоими концами. Весь в поту,
он бродит ночью голый по паркету
не в собственной квартире, а в углу
большой земли, которая – кругла,
с неясной мыслью о зеленых листьях.
Жена храпит... о Господи, хоть плачь...
Идет к столу и, свесясь из угла,
скрипя в душе и хорохорясь в письмах,
ткет паутину. Одинокий ткач.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.