Я родилась вновь.
Я родилась, когда
С горных вершин кровь
Реками, как вода,
Плакала в плоть равнин...
Плача и все ж смеясь
В боли я родилась.
Глупый сказал раввин,
Искренне матерясь:
Мертвый родился плод!
Как же он плачет вдруг?
Славный прервался род.
Взял меня на испуг.
Мертвые не говорят.
Мертвый не видит снов
Вот они - тихо в ряд.
Хранители первооснов
И их же они колебатели,
Цветные и просто так,
От дьявола и создателя.
Мертвые не говорят.
Мертвые тихо ждут,
Хоронят своих мертвецов.
Мертвые просто живут...
... Просто.
... ... Живут.
... ... ... Без снов.
Обычно мне хватает трёх ударов.
Второй всегда по пальцу, бляха-муха,
а первый и последний по гвоздю.
Я знаю жизнь. Теперь ему висеть
на этой даче до скончанья века,
коробиться от сырости, желтеть
от солнечных лучей и через год,
просроченному, сделаться причиной
неоднократных недоразумений,
смешных или печальных, с водевильным
оттенком.
Снять к чертям — и на растопку!
Но у кого поднимется рука?
А старое приспособленье для
учёта дней себя ещё покажет
и время уместит на острие
мгновения.
Какой-то здешний внук,
в летах, небритый, с сухостью во рту,
в каком-нибудь две тысячи весёлом
году придёт со спутницей в музей
(для галочки, Европа, как-никак).
Я знаю жизнь: музей с похмелья — мука,
осмотр шедевров через не могу.
И вдруг он замечает, бляха-муха,
охотников. Тех самых. На снегу.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.