Там жизнь проста, как триста лет назад.
С утра, раскрыв убогое оконце,
Ты улыбнёшься солнцу, выйдешь в сад,
Окатишься водою из колодца.
Весь день проходит в праведных трудах -
Хлеб испечёшь, потом воды наносишь,
Сухое сено соберёшь в стога,
А хватит сил, и нового подкосишь.
И огород прополешь и польёшь,
Усталая, присядешь на крылечко,
Настанет вечер - лампочку зажжёшь,
А кончился соляр - засветишь свечку.
Включишь приёмник, выпьешь не спеша,
Угомонив буянившего внука,
Письмо подруге пишешь в США
И слушаешь божественного Дюка.
Когда я утром просыпаюсь,
я жизни заново учусь.
Друзья, как сложно выпить чаю.
Друзья мои, какую грусть
рождает сумрачное утро,
давно знакомый голосок,
газеты, стол, окошко, люстра.
«Не говори со мной, дружок».
Как тень слоняюсь по квартире,
гляжу в окно или курю.
Нет никого печальней в мире —
я это точно говорю.
И вот, друзья мои, я плачу,
шепчу, целуясь с пустотой:
«Для этой жизни предназначен
не я, но кто-нибудь иной —
он сильный, стройный, он, красивый,
живёт, живёт себе, как бог.
А боги всё ему простили
за то, что глуп и светлоок».
А я со скукой, с отвращеньем
мешаю в строчках боль и бред.
И нет на свете сожаленья,
и состраданья в мире нет.
1995, декабрь
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
