Что лучше, что хуже - судить не возьмусь. Меня другое смутило. Я встречал в книгах засохшие цветы или осенние листы (когда-то было модно делать такой гербарий), но разве роза поместится между листов книги, дневниковой тетради или альбома? Роза - довольно объемный цветок, да и стебель у нее толстый.
Да, конечно, Вы правы. Но разговор же не о розах, ромашках или одуванчиках, а о людях. Ну, а роза это, вроде как, общепризнанный символ "шикарности", женщина между 32 и 39, которая, если "блеснёт" разок, то мало не покажется.)) А главное, что "засохнуть меж страниц" для неё трагедия, в то время, как для ромашки это банально, почти закон природы. Так что, именно засохшая роза и "печалит" финал. То, о чём здесь говорил Baas, не имеет к этому стихотворению никакого отношения. Эти строки написаны розой и роза это не имя, а олицетворение того, о чём я написал выше.
Давайте будем считать, что розочка совсем маленькая, бутончик, а книга это БСЭ.)))
Хорошо сказано! А уж как кому лучше - "каждый выбирает для себя".
Спасибо.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Меня преследуют две-три случайных фразы,
Весь день твержу: печаль моя жирна...
О Боже, как жирны и синеглазы
Стрекозы смерти, как лазурь черна.
Где первородство? где счастливая повадка?
Где плавкий ястребок на самом дне очей?
Где вежество? где горькая украдка?
Где ясный стан? где прямизна речей,
Запутанных, как честные зигзаги
У конькобежца в пламень голубой, —
Морозный пух в железной крутят тяге,
С голуботвердой чокаясь рекой.
Ему солей трехъярусных растворы,
И мудрецов германских голоса,
И русских первенцев блистательные споры
Представились в полвека, в полчаса.
И вдруг открылась музыка в засаде,
Уже не хищницей лиясь из-под смычков,
Не ради слуха или неги ради,
Лиясь для мышц и бьющихся висков,
Лиясь для ласковой, только что снятой маски,
Для пальцев гипсовых, не держащих пера,
Для укрупненных губ, для укрепленной ласки
Крупнозернистого покоя и добра.
Дышали шуб меха, плечо к плечу теснилось,
Кипела киноварь здоровья, кровь и пот —
Сон в оболочке сна, внутри которой снилось
На полшага продвинуться вперед.
А посреди толпы стоял гравировальщик,
Готовясь перенесть на истинную медь
То, что обугливший бумагу рисовальщик
Лишь крохоборствуя успел запечатлеть.
Как будто я повис на собственных ресницах,
И созревающий и тянущийся весь, —
Доколе не сорвусь, разыгрываю в лицах
Единственное, что мы знаем днесь...
16 января 1934
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.