Если мудрец попадает к глупцам, не должен он ждать от них почета, а если глупец болтовней своей победит мудреца, то нет в этом ничего удивительного, ибо камнем можно расколоть алмаз
Идём на ближнее болотце ,
Всего-то ходу полчаса.
Тропинка прихотливо вьётся,
Уходят ели в небеса.
Вот мы прошли пустой орешник -
Орехи все уже стрясли.
А вот и пень, ну точно - леший!
И Горка Сашина вдали.
Бог весть, чьим именем назвали,
Но грУздей там косой коси,
Такое встретишь где едва ли -
Как на плантации росли.
Налево "Юркины полянки",
Уж этот баловень судьбы _
Здесь не какие-то поганки
Здесь только красные грибы.
Берёзовая роща грустно
Свои осыпала листы;
В ней так прозрачно и так пусто -
Печать осенней красоты
Листок осины над тропинкой
Танцует вальс на паутинке,
И утра мягкий свет с небес
Печальный озаряет лес.
А вот и наша цель - болото.
Чу, птичий гомон за леском -
Видать, лететь собрался кто-то
На юг, в погоню за теплом.
Болиголовом пахнет пряно,
Меж кочек булькает вода.
Остатки сизого тумана
Растают скоро без следа.
Призывно клюква заалела
В зелёном плюше моховом.
Вдруг стая шумная взлетела,
Ровняясь в небе косяком.
Им - добрый путь, нам - Бог в подмогу.
Набрали ягод, и домой
Мы отправляемся в дорогу
Своей привычною тропой.
Теперь и отдохнуть не худо,
Раздуем в печке огонёк,
Чайку попьём - какое чудо!
Мы славно провели денёк.
Записки из мертвого дома,
Где все до смешного знакомо,
Вот только смеяться грешно —
Из дома, где взрослые дети
Едва ли уже не столетье,
Как вены, вскрывают окно.
По-прежнему столпотвореньем
Заверчена с тем же терпеньем
Москва, громоздясь над страной.
В провинции вечером длинным
По-прежнему катится ливнем
Заливистый, полублатной.
Не зря меня стуком колесным —
Манящим, назойливым, косным —
Легко до смешного увлечь.
Милее домашние стены,
Когда под рукой — перемены,
И вчуже — отчетливей речь.
Небось нам и родина снится,
Когда за окном — заграница,
И слезы струятся в тетрадь.
И пусть себе снится, хвороба.
Люби ее, милый, до гроба:
На воле — вольней выбирать...
А мне из-под спуда и гнета
Все снится — лишь рев самолета,
Пространства земное родство.
И это, поверь, лицедейство —
Что будто бы некуда деться,
Сбежать от себя самого.
Да сам то я кто? И на что нам
Концерты для лая со шмоном —
Наследникам воли земной?
До самой моей сердцевины
Сквозных акведуков руины,
И вересковые равнины,
И — родина, Боже Ты Мой...
1983
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
