В нашем городе
ветер не гость,
а часть жизни.
В нашем городе
он не - "авось",
а - "всегда".
Мы рождаемся в вечном
норд-остовом визге,
и уходим,
прожив с ним
все наши года.
Может быть
дело в том,
что погост и роддом
расположены рядом,
под норд-остным хребтом?
В нашем городе
время считать -
очень просто.
В нашем городе
все мы о нём говорим
- Это было в норд-ост.
- До норд-оста,
и
- После норд-оста.
Так прижились, сроднились
мы с ветром своим.
Может быть
дело в том,
что погост и роддом
расположены рядом,
под норд-остным хребтом?
В нашем городе
ветер не блажь,
не кураж,
а причина гордиться,
что мы были хитры,
как степные лисицы,
мы скупили батоны,
и засели в домах
под норд-остные стоны.
И когда потеряли
тепло батареи,
пили водочку все,
облачась в душегреи,
обсуждая вопрос
в полный рост,
что наделает этот норд-ост.
Точно,
дело всё в том,
что погост и роддом
расположены рядом,
под норд-остным хребтом.
Неудачник. Поляк и истерик,
Он проводит бессонную ночь,
Долго бреется, пялится в телик
И насилует школьницу-дочь.
В ванной зеркало и отраженье:
Бледный, длинный, трясущийся, взяв
Дамский бабкин на вооруженье,
Собирается делать пиф-паф.
И - осечка случается в ванной.
А какое-то время спустя,
На артистку в Москву эта Анна
Приезжает учиться, дитя.
Сердцеед желторотый, сжимаю
В кулаке огнестрельный сюрприз.
Это символ? Я так понимаю?
Пять? Зарядов? Вы льстите мне, мисс!
А потом появляется Валя,
Через месяц, как Оля ушла.
А с течением времени Галя,
Обронив десять шпилек, пришла.
Расплевался с единственной Людой
И в кромешный шагнул коридор,
Громыхая пустою посудой.
И ушел, и иду до сих пор.
Много нервов и лунного света,
Вздора юного. Тошно мне, бес.
Любо-дорого в зрелые лета
Злиться, пить, не любить поэтесс.
Подбивает иной Мефистофель,
Озираясь на жизненный путь,
С табурета наглядный картофель
По-чапаевски властно смахнуть.
Где? Когда? Из каких подворотен?
На каком перекрестке любви
Сильным ветром задул страх Господен?
Вон она, твоя шляпа, лови!
У кого это самое больше,
Как бишь там, опереточный пан?
Ангел, Аня, исчадие Польши,
Веселит меня твой талисман.
Я родился в год смерти Лолиты,
И написано мне на роду
Раз в году воскрешать деловито
Наши шалости в адском саду.
"Тусклый огнь", шерстяные рейтузы,
Вечный страх, что без стука войдут...
Так и есть - заявляется Муза,
Эта старая блядь тут как тут.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.