осколком навылет. и, падая, мертв.
кровь лужицей стынет, а рядышком черт:
-- привет, что ль, бродяга. кажись, отгулял!
ну, что за бодяга? чего потерял?
пошли. нам под пули! а? нас не берут.
вы что, блин, уснули? он новенький тут!
встань в очередь к лифту, здесь всем - только вниз.
хотя крупным шрифтом горит: ПАРАДИЗ.
Как страшно представить: там сзади мой труп...
а сбоку пристроился черт-душегуб.
воняет он серой, и рожки -- не айс!
а надпись на сером гласит: ПАРАДАЙС.
К чему голливудский посмертный шаблон?
давайте, по-русски!.. И черт-эпигон
раскрашенный мимом хватает за край
плакат с херувимом и надписью: РАЙ.
Любые уступки, бесстыжий обман.
Толчет что-то в ступке и курит дурман.
Мусолит старинный бесовский тотем -
на нем рдеют руны: дендрарий ЭДЕМ.
и кажется мне (то эффект дажавю),
как будто во сне я гуляю в РАЮ.
В животе у кита,
на котором лежит
Земля
Непечально живёт
всех ушедших людей семья.
Здесь матросы
с «Варяга»,
индейские племена,
здесь Гомер,
Че Гевара,
Бах,
и всегда весна.
В животе у кита,
на котором лежит Земля,
Пишет новый французский эпос Эмиль Золя,
Циолковский скальпелем режет кишки небес,
Здесь Мария Каллас — Алиса в стране чудес.
Для шахтеров небо
в алмазах даёт угля
В животе у кита, на котором лежит Земля,
Здесь твои прабабушки
вяжут огромный шарф,
Здесь Сервантес с Пушкиным выпьют на брудершафт.
Для крестьян плодоносят вечно теперь поля
В животе у кита,
на котором лежит Земля!
К рыбакам прилипают рыбы,
к цветам шмели,
И Рублёву разводит краски вином Дали.
Помирились враги,
обучаясь любви с нуля,
В животе у кита,
на котором лежит Земля,
Здесь для каждого нелегала есть свой сарай,
И своё здесь солнце,
и свой здесь
солдатам рай.
И гремит у бездомных поэтов
в карманах медь,
Они ходят по свету, как будто исчезла смерть,
И Есенину ослабляет петлю Рембо,
И на ослике к ним приезжает под утро Бог.
Сообщает,
что здесь их поэмы нужней, чем там...
И они отвечают: «Мы веруем, Капитан!»
Ной в своём батискафе
опять обогнул Казбек,
С потолка Микеланджело сыпется русский снег,
И с Ландау играет в шахматы Еврипид,
А над крышей Большого Уланова все парит.
И не в том ведь дело, что кровью писал Басё,
А лишь в том, что мы все молекулы — вот и все.
Так волшебные птицы клюют под собою сук,
Так луна себе ухо Ван Гога пришила вдруг.
Мы блокадники, партизаны, мы неба дно,
Мы дерёмся и спорим, язык проглотив родной.
А потом Капитан скомандует «от винта»,
И мы все попадём навечно в живот кита.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
