- Оглянись, мы хотим посмотреть на тебя, Суламит!
- Что смотреть на меня, как на тот хоровод Манаимский?
- Госпожа, как прекрасны в сандалиях ноги твои!
Плавность бёдер подобна колье – ювелира изыски;
Твой округлый живот, словно чаша с душистым вином,
Словно ворох пшеницы, усыпанный листьями лилий;
А сосцы – как у серны козлята, резвятся вдвоём;
Шея стройная – словно из кости слоновой творили;
Нос твой – башня Ливанская, что созерцает Дамаск;
Очи – два озерка Есевонских у врат Батраббима;
Голова на тебе – словно кряж Джебель-Map-Элиас,
Кудри – словно пурпур, и царём Соломоном любимы.
Ты прекрасна, к себе привлекаешь, собою мила!
Этот стан твой, как пальма, а грудь – виноградные кисти.
Ухватиться б за ветви на пальме такой! – возжелал,
И грудей виноград захотелось в томлении стиснуть.
Аромат от ноздрей, как от яблок; уста – как вино,
Что к другому течёт, услаждает уста истомлённых…
- Я доверилась другу, ко мне льнёт желанье его.
Мой любимый, приди, выйдем в поле, побудем и в сёлах;
Поутру в сад пойдём, глянем – как распустилась лоза,
Не раскрылись ли почки, цветут ли нарядно гранаты?
Там, под дух Мандрагоры всю нежность свои показав,
Дам прекрасных плодов, что тебе берегла, ненаглядный!
*В дословном переводе с иврита из канонического
(масоретского) текста: „хаш-шуламмит“-
жительница селения Шулем. В русскоязычных
источниках имя героини встречается также в
форме Суламифь.
Наверно, я погиб: глаза закрою — вижу.
Наверно, я погиб: робею, а потом —
Куда мне до нее — она была в Париже,
И я вчера узнал — не только в нем одном!
Какие песни пел я ей про Север дальний! —
Я думал: вот чуть-чуть — и будем мы на ты, —
Но я напрасно пел о полосе нейтральной —
Ей глубоко плевать, какие там цветы.
Я спел тогда еще — я думал, это ближе —
«Про счетчик», «Про того, кто раньше с нею был»...
Но что ей до меня — она была в Париже, —
Ей сам Марсель Марсо чевой-то говорил!
Я бросил свой завод, хоть, в общем, был не вправе, —
Засел за словари на совесть и на страх...
Но что ей от того — она уже в Варшаве, —
Мы снова говорим на разных языках...
Приедет — я скажу по-польски: «Прошу пани,
Прими таким, как есть, не буду больше петь...»
Но что ей до меня — она уже в Иране, —
Я понял: мне за ней, конечно, не успеть!
Она сегодня здесь, а завтра будет в Осле, —
Да, я попал впросак, да, я попал в беду!..
Кто раньше с нею был, и тот, кто будет после, —
Пусть пробуют они — я лучше пережду!
1966
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
