Понимаешь, морская вода по солёным утрам
остро пахнет хрустяще-зелёной арбузною коркой,
ну а горы, кряхтя, тащат солнце на крепких закорках,
преграждая дорогу летящим навстречу ветрам.
Осторожно потрогаю пальцами ног тишину,
что пульсирует робко у кромки песочно-прохладной,
открывается шлюз предысторий и нет с ними сладу -
будто крабы клешнями скребут ветхих стен старину.
Я поймаю в охапку трепещущий перьями вихрь
безупречных прелюдий и наглых, как чайка, финалов -
выручай-ка, волна, драгоценных минут очень мало,
уноси этот вихрь - видишь, шторм шестибалльный не стих!
...Отштормило. Усеян обрывками снов дикий пляж.
Средиземное море лениво играет Луною,
что в отчаянье бросилась вниз за последней волною,
уносящей на гребне до дрожи правдивый муляж
Отче Митрий строг, но справедлив:) И всё же - поднимаю ставку до 19. ( талассотерапия в действии ) :)))
Спасибо)))
Стихотворение мне дорого...
хорошее стихотворение, и арбуз соленый к новому году, ну вот нету тут сорокаградуснойкнопки
Спасибо!))
эх, не наливают суровых напитков))
да уж
Прекрасно! Осторожно потрогаю пальцами ног тишину... и мои сейчас же зашевелились ))) Ощущение близости моря есть в стихе. Баллы экономлю, не то бы оценила в 25-ть )))
Cпасибо!))
тут есть маленький "непорядок" -
можно прочитать как "осторожно потрогаю пальцами ног ТИШИНУ", а можно и так - "осторожно потрогаю пальцами НОГ ТИШИНУ" (то есть тишину ног).
Но я рада, что Вам прочиталось так, как я задумывала)))
Спасибо)
даже в голову не пришло ))) получилось бы - пальцами рук потрогать тишину ног? не, это перебор, по моему )))
я, пока мне на этот момент не указали, тоже даже помыслить не могла, что так может читаться))
но - стих остался в первозданном виде...
изначальный пятибалльный шторм только переделала в шестибалльный, чтобы шшшшшума добавить - видиШЬ Шторм Шестибалльный...))
слышно, как море шшшумит, да )
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Здесь жил Швейгольц, зарезавший свою
любовницу – из чистой показухи.
Он произнес: «Теперь она в Раю».
Тогда о нем курсировали слухи,
что сам он находился на краю
безумия. Вранье! Я восстаю.
Он был позер и даже для старухи -
мамаши – я был вхож в его семью -
не делал исключения.
Она
скитается теперь по адвокатам,
в худом пальто, в платке из полотна.
А те за дверью проклинают матом
ее акцент и что она бедна.
Несчастная, она его одна
на свете не считает виноватым.
Она бредет к троллейбусу. Со дна
сознания всплывает мальчик, ласки
стыдившийся, любивший молоко,
болевший, перечитывавший сказки...
И все, помимо этого, мелко!
Сойти б сейчас... Но ехать далеко.
Троллейбус полн. Смеющиеся маски.
Грузин кричит над ухом «Сулико».
И только смерть одна ее спасет
от горя, нищеты и остального.
Настанет май, май тыща девятьсот
сего от Р. Х., шестьдесят седьмого.
Фигура в белом «рак» произнесет.
Она ее за ангела, с высот
сошедшего, сочтет или земного.
И отлетит от пересохших сот
пчела, ее столь жалившая.
Дни
пойдут, как бы не ведая о раке.
Взирая на больничные огни,
мы как-то и не думаем о мраке.
Естественная смерть ее сродни
окажется насильственной: они -
дни – движутся. И сын ее в бараке
считает их, Господь его храни.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.