У церкви Святого Петра – деревянная лошадь,
Вот-вот оживет и поскачет на Домскую площадь,
Где звуки органа, старинный кирпич разрушая,
Несутся по городу, сну постояльцев мешая.
И в сговор с органом сегодня вступает «Лавацца»,
Все бары открыты, осталось решить, где остаться.
Над городом этим и Карлсон, и Нильс пролетали.
И немцы летали, но это, конечно, детали.
Парили валькирии – странные девушки-птицы,
А Вагнер за ними с земли наблюдал, пригодится.
Я понял внезапно: мой план на сегодня коварен.
И запах кофеен сменился на дух пивоварен.
Колокольный звон над Римом
кажется почти что зримым,-
он плывет, пушист и густ,
он растет, как пышный куст.
Колокольный звон над Римом
смешан с копотью и дымом
и с латинской синевой,-
он клубится, как живой.
Как река, сорвав запруду,
проникает он повсюду,
заливает, глушит, топит
судьбы, участи и опыт,
волю, действия и думы,
человеческие шумы
и захлестывает Рим
медным паводком своим.
Колокольный звон над Римом
кажется неутомимым,-
все неистовей прилив
волн, идущих на прорыв.
Но внезапно миг настанет.
Он иссякнет, он устанет,
остановится, остынет,
как вода, куда-то схлынет,
и откатится куда-то
гул последнего раската,-
в землю или в небеса?
И возникнут из потопа
Рим, Италия, Европа,
малые пространства суши -
человеческие души,
их движения, их трепет,
женский плач и детский лепет,
рев машин и шаг на месте,
шум воды и скрежет жести,
птичья ярмарка предместий,
милой жизни голоса.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
