В кромешной тьме Любви ни зги. Ни огонька.
Как пляски гордости пустой изломанны и страшны!
К тебе протянута моя молящая рука,
Что заварила на беде прощанья кашу.
Чай травяной отравит горе-лебеда.
На старой чашке расползлись корявые щербинки.
И след укуса боли как стигмата на губах.
Распалось целое на злые половинки.
Ни ты, читатель, ни ультрамарин
за шторой, ни коричневая мебель,
ни сдача с лучшей пачки балерин,
ни лампы хищно вывернутый стебель
- как уголь, данный шахтой на-гора,
и железнодорожное крушенье -
к тому, что у меня из-под пера
стремится, не имеет отношенья.
Ты для меня не существуешь; я
в глазах твоих - кириллица, названья...
Но сходство двух систем небытия
сильнее, чем двух форм существованья.
Листай меня поэтому - пока
не грянет текст полуночного гимна.
Ты - все или никто, и языка
безадресная искренность взаимна.
<1987>
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
