А я упрошу ветер, чтоб он не лупил по ставням,
Пусть самый нежданный на свете, мой ясноокий,
Выспится, прижимая к подушке небритую щёку.
Спи, мой Дорогой,
А я запишу твоё дыхание в старые ноты,
Чтоб я могла напевать тебя осенью и зимой,
В те пустые часы, когда тебя не будет со мной
Спи, мой Долгожданный,
А я мурлычу тебе колыбельную из куплетов странных.
О ветре в трубе и исполнении самых заветных желаний.
Каждое слово -оно твоё. Яркой бабочкой на герани.
Я на крыше паровоза ехал в город Уфалей
и обеими руками обнимал моих друзей —
Водяного с Черепахой, щуря детские глаза.
Над ушами и носами пролетали небеса.
Можно лечь на синий воздух и почти что полететь,
на бескрайние просторы влажным взором посмотреть:
лес налево, луг направо, лесовозы, трактора.
Вот бродяги-работяги поправляются с утра.
Вот с корзинами маячат бабки, дети — грибники.
Моют хмурые ребята мотоциклы у реки.
Можно лечь на теплый ветер и подумать-полежать:
может, правда нам отсюда никуда не уезжать?
А иначе даром, что ли, желторотый дуралей —
я на крыше паровоза ехал в город Уфалей!
И на каждом на вагоне, волей вольною пьяна,
«Приму» ехала курила вся свердловская шпана.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
