Крещатик спит. Весёлый содомит,
Ещё свинью на нём не оскопит,
На Днепр из парка очень милый вид.
Спокойно всё, молчание элит.
Молчание ягнят, ведь год овцы.
На этот случай вспомни Лао Цзы.
Сиди и жди – покойника несут.
Он – подсудимый. Это скорый суд.
Всё хорошо. Всё очень хорошо…
И кожу из спины на ремешок.
Все только повторяют как молитву :
«Зарезать к празднику одну большую тыкву,
В салатик яблочко, изюм и корешок.
Всё хорошо. Всё очень хорошо.
Терпи казак, ты зелья перепил.
Ты торты покупал, а не тротил.
Ты ёлку разобрал на баррикаду,
Или загон… ты сам попал в засаду.
Терпи казак, ты это сделал сам.
Ты сам горшок и сам себе с усам.
Терпи казак, терпи. Я пожалею.
Потом, если захочешь… бакалею
Диабетично-шоколадный бред,
Тротилово –взрывной эквивалент –
Всё это положил себе под ёлку.
Нас на гиляку, в стрингах девку-тёлку,
Брюссельскую капусту, доллар, цент.
Канава спит, лежит убитый мент.
Он новомученик, ему должны молиться.
Он не простит. Он в снах вам всем явится
С щитом и в каске безоружный мент,
Защитник мира, сброшенный в кювет.
28 декабря 2014
***
Мы за Господом, вы под госдепом.
Украина кровит от маков.
Украшает венок черным крепом
Генерал-косметолог - Аваков.
Можно руки пришить в фотошопе,
Город лихо отстроить в программе…
Вы до Нюрнберга доживёте –
Приговор, перерыв на рекламе.
Вам бы в морг простым санитаром,
Вам бессмертие сотни раз,
От асфальта немощным, старым
Отдирать разорванных нас.
Пусть живёт в веках Украина –
Мясо, сало, гречиха, кровянка.
Человека там нет, только глина
Перемолота траками танка.
Славься в песнях страна согласных,
Дезертиров и армий частных,
СМС приравнявших к штыку.
Прыгай выше. Три раза –КУ.
По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.
Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.
И каждый вечер, за шлагбаумами.
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.
Над озером скрипят уключины,
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный,
Бессмысленно кривится диск.
И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной,
Как я, смирён и оглушен.
А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
"In vino veritas!" кричат.
И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна,
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.
И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.
В моей душа лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.
24 апреля 1906. Озерки
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
