Стык тоски об утраченном с частной нечаянной болью —
Потеряться в потемках слепящего клана реклам,
Неликвидных открытий и комиксов, траченных молью,
Доверяя вполне только искренне лживым словам…
В клещи сочных клише умещаются узкие цели.
Налицо деформация мифа и с нею слита
Информация сна, идеал не пещеры, но — щели,
Суета пустоты. Пустота суеты. Пустота.
Ничего не попишешь, мы снова печалимся между
Неспособностью - быть и способностью - всюду успеть.
Мышь грядущего волчьему прошлому дарит надежду,
А душа — пусть не в жизни, хоть в смерти —
стремится взлететь.
Речь же — сиречь язык, в ясной славе своей бескорыстен,—
Отступая, спеша, негодуя, тушуясь, скорбя,
Как бы ни был унижен ножом вновь исправленных истин —
Их, как прах, отряхнет. И всегда постоит за себя.
Конькобежец и первенец, веком гонимый взашей
Под морозную пыль образуемых вновь падежей.
Часто пишется казнь, а читается правильно — песнь,
Может быть, простота — уязвимая смертью болезнь?
Прямизна нашей речи не только пугач для детей —
Не бумажные дести, а вести спасают людей.
Как стрекозы садятся, не чуя воды, в камыши,
Налетели на мертвого жирные карандаши.
На коленях держали для славных потомков листы,
Рисовали, просили прощенья у каждой черты.
Меж тобой и страной ледяная рождается связь —
Так лежи, молодей и лежи, бесконечно прямясь.
Да не спросят тебя молодые, грядущие те,
Каково тебе там в пустоте, в чистоте, сироте...
10—11 января 1934
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
