В три короба сгребу листы мои, записки.
И врать себе зачем? Буржуйка любит слог,
Вдруг зажужжит шмелем и замурлычет киской,
И загудит в трубу, и скажет мудро: "Бог
Шептал тебе, теперь - он словом согревает,
Иди стели постель, и брось в меня стихи.
От басен января, до палиндромов мая,
Люблю твои слова, писака от сохи!
Сохатые в лесу, лиса за перелеском,
Грачи, рвачи, врачи... Мечи слова, мечи!
Гори оно огнем: сонеты, стансы, пьески...
Иди ко мне, иди, топи меня в ночи!"
Да что говорить, топка стихам что терновый куст, возвращаются закалёнными и снова на бумагу ;)
это точно!
И мне нравится.)
рад!
Все-таки очень симпатичное. Номинирую в шорт http://www.reshetoria.ru/obsuzhdeniya/shortlist/ следите. )
Анатоль, здорово, что говорить)
Мастер слова)
ломастер, скорее))
У меня стих новый Эдельвейс. Глянь?...
Странно, нет никакого оповещения, о любимых авторах)
Грачи, рвачи, врачи... Мечи слова, мечи!
Все что есть на "чи" в строку мечи
и мечу!
может писаку с сохой уберем, в фонтан куданить, чета он здесь портит строчку( так чета подумалось) а стихотворение хорошее у Вас
Нет. Тогда все мои дачные потуги нужно перечеркнуть.
))дача - это вещь, тама смыслово стоит посмотреть,( а моженть нет) если любит слова , то писакой не назовет, назовет если не любит, писатель моженть или еще ченить, хотя, да и бох с ним)так-то хорошо вышло
Свежие мысли, между прочим, в этом стихотворении. И снова не один слой понимания. ЛГ топит печку-буржуйку, чтобы согреться. Если это нынешнее время, то, скорее всего, он в промёрзшем садовом домике. И он топит печь стихами, которые шептал ему Бог, которые не давали спать. Набралось аж три короба. И также здесь можно увидеть смысл «наврать с три короба» — слова ради слов, которые не несут той истины, которую жаждет поэт. И набралось слишком много стихов, которые тяготят, и их съедает огонь. «И врать себе зачем? Буржуйка любит слог». Он говорит ЛГ: «Давай ещё, это хорошая пища, это жертва». «Иди ко мне, иди, топи меня в ночи!» — иди к огню, и в этом случае огонь можно рассматривать как очищающее состояние, горение, жизнь. Тем более что вокруг настоящая не выдуманная природа с животными и вечным выживанием: «Сохатые в лесу, лиса за перелеском», — которое дарит остроту ощущений и состояние настоящей жизни. «Люблю твои слова, писака от сохи!», — говорит печь ЛГ, намекая на то, что это не рафинированный поэт из некоего избранного кружка, а человек из народа, изъясняющийся просто и безыскусственно. «Гори оно огнем: сонеты, стансы, пьески...» — хотя не так уж и просто )) ЛГ знает много форм стихосложения. Но все они ждут сожжения для… может быть это конец жизни, а может начало нового этапа…
Спасибо, именно этот ЛГ подсказывал мне...
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Светало поздно. Одеяло
Сползало на пол. Сизый свет
Сквозь жалюзи мало-помалу
Скользил с предмета на предмет.
По мере шаткого скольженья,
Раздваивая светотень,
Луч бил наискосок в "Оленью
Охоту". Трепетный олень
Летел стремглав. Охотник пылкий
Облокотился на приклад.
Свет трогал тусклые бутылки
И лиловатый виноград
Вчерашней трапезы, колоду
Игральных карт и кожуру
Граната, в зеркале комода
Чертил зигзаги. По двору
Плыл пьяный запах - гнали чачу.
Индюк барахтался в пыли.
Пошли слоняться наудачу,
Куда глаза глядят пошли.
Вскарабкайся на холм соседний,
Увидишь с этой высоты,
Что ночью первый снег осенний
Одел далекие хребты.
На пасмурном булыжном пляже
Откроешь пачку сигарет.
Есть в этом мусорном пейзаже
Какой-то тягостный секрет.
Газета, сломанные грабли,
Заржавленные якоря.
Позеленели и озябли
Косые волны октября.
Наверняка по краю шири
Вдоль горизонта серых вод
Пройдет без четверти четыре
Экскурсионный теплоход
"Сухум-Батум" с заходом в Поти.
Он служит много лет подряд,
И чайки в бреющем полете
Над ним горланят и парят.
Я плавал этим теплоходом.
Он переполнен, даже трюм
Битком набит курортным сбродом -
Попойка, сутолока, шум.
Там нарасхват плохое пиво,
Диск "Бони М", духи "Кармен".
На верхней палубе лениво
Господствует нацмен-бармен.
Он "чита-брита" напевает,
Глаза блудливые косит,
Он наливает, как играет,
Над головой его висит
Генералиссимус, а рядом
В овальной рамке из фольги,
Синея вышколенным взглядом,
С немецкой розовой ноги
Красавица капрон спускает.
Поют и пьют на все лады,
А за винтом, шипя, сверкает
Живая изморозь воды.
Сойди с двенадцати ступенек
За багажом в похмельный трюм.
Печали много, мало денег -
В иллюминаторе Батум.
На пристани, дыша сивухой,
Поможет в поисках жилья
Железнозубая старуха -
Такою будет смерть моя...
Давай вставай, пошли без цели
Сквозь ежевику пустыря.
Озябли и позеленели
Косые волны октября.
Включали свет, темнело рано.
Мой незадачливый стрелок
Дремал над спинкою дивана,
Олень летел, не чуя ног.
Вот так и жить. Тянуть боржоми.
Махнуть рукой на календарь.
Все в участи приемлю, кроме...
Но это, как писали встарь,
Предмет особого рассказа,
Мне снится тихое село
Неподалеку от Кавказа.
Доселе в памяти светло.
1980
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.