Как замечательно быть Максом Неволошиным,
С эпохой смутной не заигрывать уже,
И жить не в диком Коктебеле позаброшенном,
А в небоскребе, на тридцатом этаже.
Ну что с того, что увлекалась им Марина,
И с Айвазовским коротал он вечера?
А мне – Патриция вниманье подарила.
И написала письмецо позавчера.
Пускай не мой полуосыпавшийся профиль
Устало служит фоном отдыха в Крыму.
Зато о том, что утром в доме нету кофе
Она пожаловалась мне – а не ему.
Когда в пустыне, на сухой закон -
дожди плевали с высоты мечетей,
и в хижины вползал аккордеон,
тогда не просыпался каждый третий.
Когда в Европе, орды духовых
вошли на равных в струнные когорты,
аккордеон не оставлял в живых,
живых – в живых, а мертвых – даже в мертвых.
А нынче, он – не низок, не высок,
кирпич Малевича, усеянный зрачками,
у пианино отхватил кусок
и сиганул в овраг за светлячками.
Последний, в клетке этого стиха,
все остальные – роботы, подделки,
еще хрипят от ярости меха
и спесью наливаются гляделки.
А в первый раз: потрепанная мгла
над Сеной, словно парус от фелюки…
…аккордеон напал из-за угла,
но, человек успел подставить руки.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
