Миллионы фантазий нас проведут
По заброшенным тропам небытия,
Где когда-то царили добро и уют,
Где был каждый наивен и чист как дитя.
Нам осталось гадать по замшелым камням,
Чем же так мироздание обидели мы,
Что полцарства теперь отдают за коня
И живут без ума, от сумы до тюрьмы…
Оглянись!
Этот ветер-предатель не смеет скомкать
То, что жизнь
Отняла у тебя и дарила опять.
Может, зря
Ты поверил в посул чужеродных богов…
А в полях
Отражается небо в глазах васильков…
В гря́зи тоже, бывает, находят алмаз,
И нехоженый лес дарит тайны свои.
Может, кто-то когда-то молился за нас,
Что родиться нам всем суждено от любви?
Мы врываемся в мир, полный боли и слез,
С беззаботной улыбкой на детских губах –
Это мудрость земли, это с нами Христос,
Кришна с Буддой, пророк Моисей и Аллах.
Ты в Христе!
Ты с незыблемой верой пойдешь хоть куда,
Чтоб во тьме
Постоянно горела любовь как звезда.
И уже
Не страшны отраженья озлобленных лиц,
А в душе,
Как весною шальной, щебетание птиц…
Непременно однажды наступит рассвет,
Чтобы краски свои подарить лишь тебе.
Будет помнить Вселенная тысячи лет
Про дыханье любви в обновленной судьбе.
И не нужно гадать разговоры и взгляд –
Небо знает уже обо всем наперед.
Утекут эти дни, и года пролетят –
От тебя твое счастье уже не уйдет.
Ты без дня
Сможешь просто прожить, но не сможешь пропеть.
Без огня
Ты согреешься, но не сумеешь согреть.
Горя прах
Унесется по ветру чуть погодя…
А в горах
Снова запах озона после дождя…
Обожди!
Соберется в кулак боль истерзанных душ,
А дожди
Выпьют этот содом затерявшихся луж.
Чудеса
Тяжелы, но бывают один раз в году…
А в лесах
Так же стонут кукушки себе на беду…
За примерное поведение
(взвейся жаворонком, сова!)
мне под утро придёт видение,
приведёт за собой слова.
Я в глаза своего безумия,
обернувшись совой, глядел.
Поединок — сова и мумия.
Полнолуния передел.
Прыг из трюма петрова ботика,
по великой равнине прыг,
европейская эта готика,
содрогающий своды крик.
Спеси сбили и дурь повыбили —
начала шелестеть, как рожь.
В нашем погребе в три погибели
не особенно поорёшь.
Содрогает мне душу шелестом
в чёрном бархате баронет,
бродит замком совиным щелистым
полукровкою, полунет.
С Люцифером ценой известною
рассчитался за мадригал,
непорочною звал Инцестою
и к сравнению прибегал
с белладонною, с мандрагорою...
Для затравки у Сатаны
заодно с табуном и сворою
и сравненья припасены...
Баронет и сестрица-мумия
мне с прононсом проговорят:
— Мы пришли на сеанс безумия
содрогаться на задний ряд.
— Вы пришли на сеанс терпения,
чёрный бархат и белена.
Здесь орфической силой пения
немощь ада одолена.
Люциферова периодика,
Там-где-нас-заждались-издат,
типографий подпольных готика.
Но Орфею до фени ад.
Удручённый унылым зрелищем,
как глубинкою гастролёр,
он по аду прошёл на бреющем,
Босха копию приобрёл.
1995
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
