Оставь слова свои, не мучайся, любимый,
в твоих объятиях готова умереть,
ну что ты прячешься за стайкой голубиной,
ужо иди ко мне- тянула руки... смерть!
6.
кто-то когда-то создал женщину из ребра,
а раньше лепили нас из воды и глины...
Господи, как не хватает в мире сытости и добра,
как дурно пропахла вечность под нафталином...
7.
В кривоколенном переулке
прошла кровавая война...
В старинной жестяной шкатулке
лежит убитая страна.
Куда солдаты исчезали
уже не помнит командир,
и правит мир Господь-дизайнер
напалмом черных дыр…
***
Алине Монаховой
Вот правда вымысла штурмует небеса.
Вот эшафот под бытием скрипит.
Вот смертный о бессмертном говорит,
Оспаривая вечность по часам.
Вот вышел Бог узнать, как дальше жить.
Вот смысл истока к прошлому течет.
Вот Понтия ведут на эшафот,
Меняя ход истории в глуши.
Вот ведают деревья, что творят.
Вот всюду мыслит зелень кислородно.
Вот жизнь людей проходит огородно
И будет так вовек до... октября.
Вот вечность всех со всеми разлучит.
Вот каждому своя дорога к смерти.
Вот слава запоздалая в конверте
Во гроб поэта тихо постучит.
...............................
Вот мы взлетаем строго по часам.
Пусть эшафот под бытием скрипит,
А смертный о бессмертном говорит,
Когда душа уходит в небеса!
Ходит под Богом Земля
Валерию Касищеву
Ходит под Богом Земля,
А нам не везёт, хоть убейте.
Россия – авось бытия.
А все мы авоськины дети.
Страна из холопов и слуг
Стремится вперёд без оглядки,
Но нас не возьмешь на испуг –
Россия сильна беспорядком!
***
Бог тянет лямку бытия -
Меня, тебя ну, и ... себя!
Из дневника
Я – бытия сигнальный экземпляр,
Час подошел меня списать в тираж,
Когда на курс падения рубля
Не похмелиться больше по утрам.
Я жизнь прошел по всем фронтам весны,
Где защищал лишь аленький цветок,
И скользкую дорожку от луны,
Что пробежала смерть наискосок
Сквозь протоколы млечного пути,
И подвела страну под монастырь,
Где прятал слов божественный утиль
За языком у дьявола немтырь ...
***
И оправдывались людишки,
убеждённые мыслью одной:
– Мы всего лишь пылинки
в божьей горсти.
А Господь смотрел с вышины
и качал головой:
– До пылинок в моей ладони
вам ещё предстоит дорасти!
В какой бы пух и прах он нынче ни рядился.
Под мрамор, под орех...
Я город разлюбил, в котором я родился.
Наверно, это грех.
На зеркало пенять — не отрицаю — неча.
И неча толковать.
Не жалобясь. не злясь, не плача, не переча,
вещички паковать.
Ты «зеркало» сказал, ты перепутал что-то.
Проточная вода.
Проточная вода с казённого учета
бежит, как ото льда.
Ей тошно поддавать всем этим гидрам, домнам
и рвётся из клешней.
А отражать в себе страдальца с ликом томным
ей во сто крат тошней.
Другого подавай, а этот... этот спёкся.
Ей хочется балов.
Шампанского, интриг, кокоса, а не кокса.
И музыки без слов.
Ну что же, добрый путь, живи в ином пейзаже
легко и кочево.
И я на последях па зимней распродаже
заначил кой-чего.
Нам больше не носить обносков живописных,
вельвет и габардин.
Предание огню предписано па тризнах.
И мы ль не предадим?
В огне чадит тряпьё и лопается тара.
Товарищ, костровой,
поярче разведи, чтоб нам оно предстало
с прощальной остротой.
Всё прошлое, и вся в окурках и отходах,
лилейных лепестках,
на водах рожениц и на запретных водах,
кисельных берегах,
закрученная жизнь. Как бритва на резинке.
И что нам наколоть
па память, на помин... Кончаются поминки.
Довольно чушь молоть.
1993
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
