У самого края,
где родина молний,
знакомые даты
забыть я не мог.
Там пенно вздыхая
прибрежные волны
послушной собакой
ложатся у ног.
А истина рядом
любимым сюжетом,
и облаком пышным
навстречу плывёт.
Придирчивым взглядом,
изменчивым ветром,
грозою чуть слышной
с собою зовёт.
Где родина молний -
у самого края.
Туда полечу я
навстречу судьбе.
Туда, где нет боли,
туда, где я знаю,
что волны врачуют:
к любимой тебе.
Я знаю, что встретишь,
я знаю, что любишь.
На скошенных травах
постелишь постель.
Спускается вечер,
и сладкие губы
в любовных забавах
не прячь - не жалей.
Э. Ларионова. Брюнетка. Дочь
полковника и машинистки. Взглядом
она напоминала циферблат.
Она стремилась каждому помочь.
Однажды мы лежали рядом
на пляже и крошили шоколад.
Она сказала, поглядев вперед,
туда, где яхты не меняли галса,
что если я хочу, то я могу.
Она любила целоваться. Рот
напоминал мне о пещерах Карса.
Но я не испугался.
Берегу
воспоминанье это, как трофей,
уж на каком-то непонятном фронте
отбитый у неведомых врагов.
Любитель сдобных баб, запечный котофей,
Д. Куликов возник на горизонте,
на ней женился Дима Куликов.
Она пошла работать в женский хор,
а он трубит на номерном заводе.
Он – этакий костистый инженер...
А я все помню длинный коридор
и нашу свалку с нею на комоде.
И Дима – некрасивый пионер.
Куда все делось? Где ориентир?
И как сегодня обнаружить то, чем
их ипостаси преображены?
В ее глазах таился странный мир,
еще самой ей непонятный. Впрочем,
не понятый и в качестве жены.
Жив Куликов. Я жив. Она – жива.
А этот мир – куда он подевался?
А может, он их будит по ночам?..
И я все бормочу свои слова.
Из-за стены несутся клочья вальса,
и дождь шумит по битым кирпичам...
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
