Множество люстр
в опустевшем зале
ещё не погашены.
Ловишь чувств
оставшиеся кристаллы:
с лёгким покашливанием
возвращающиеся тени
сыгранных партий,
дуэтов, арий.
Восходят на ступени
в странном азарте,
как в колумбарий.
Приносят тени цветов,
поникших давно,
бездушно-лживых.
Но оркестр играть готов.
Ему всё равно.
Они все ещё живы.
В деревне Бог живет не по углам,
как думают насмешники, а всюду.
Он освящает кровлю и посуду
и честно двери делит пополам.
В деревне Он - в избытке. В чугуне
Он варит по субботам чечевицу,
приплясывает сонно на огне,
подмигивает мне, как очевидцу.
Он изгороди ставит. Выдает
девицу за лесничего. И в шутку
устраивает вечный недолет
объездчику, стреляющему в утку.
Возможность же все это наблюдать,
к осеннему прислушиваясь свисту,
единственная, в общем, благодать,
доступная в деревне атеисту.
1967
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
