Почти все правильно… и я почти не злюсь
Отбросив мысленно былые кривотолки
Мой новый бас играет очень старый блюз
И под него, поют девицы, воют волки
Гадать, срывая лепестки, вдруг повезет
Холодный ангел постучался в день прхладный
Пусть я не знаю всех, не знаю я про все
За то я чувствовал тебя во сне, и ладно…
Гадаю, будто бы решаю, нечет, чет
Песнь допоет Клотильда из часов с кукушкой
Мне друг не брат, и размышляю мирно – черт…
Ну как же в этом мире быть поэтом скучно
Когда же сам не разрешу простить, принять
Пусть на далекой Андромеде станут ближе
Те, кто делил во мраке сущности кровать
Мне все равно, ведь я все это не увижу
Но как тоскою обожгусь, когда усну
Напьюсь дождями, до пьяна, не зная водки
Перерисую добрый мир моих услуг
Когда под блюз мой подпевают ночью волки
Записки из мертвого дома,
Где все до смешного знакомо,
Вот только смеяться грешно —
Из дома, где взрослые дети
Едва ли уже не столетье,
Как вены, вскрывают окно.
По-прежнему столпотвореньем
Заверчена с тем же терпеньем
Москва, громоздясь над страной.
В провинции вечером длинным
По-прежнему катится ливнем
Заливистый, полублатной.
Не зря меня стуком колесным —
Манящим, назойливым, косным —
Легко до смешного увлечь.
Милее домашние стены,
Когда под рукой — перемены,
И вчуже — отчетливей речь.
Небось нам и родина снится,
Когда за окном — заграница,
И слезы струятся в тетрадь.
И пусть себе снится, хвороба.
Люби ее, милый, до гроба:
На воле — вольней выбирать...
А мне из-под спуда и гнета
Все снится — лишь рев самолета,
Пространства земное родство.
И это, поверь, лицедейство —
Что будто бы некуда деться,
Сбежать от себя самого.
Да сам то я кто? И на что нам
Концерты для лая со шмоном —
Наследникам воли земной?
До самой моей сердцевины
Сквозных акведуков руины,
И вересковые равнины,
И — родина, Боже Ты Мой...
1983
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
