Красная птица на жердочку сядет,
Выведут водных коней гондольеры.
Вот уже трогает ветер портьеры,
Словно лицо заслонившие пряди.
Все там в порядке – мертвы инженеры
Тонких материй, татарской манеры –
Можно уже никого не спасать.
Нет никакой оживляющей веры.
Если и есть, разойдемся опять.
Темное поле и всходы и всходы.
Шел Моисей не пустыней, а полем.
Нес на себе нашу русскую коду...
Нес на руках нашу русскую волю...
Нес бы, когда бы сумел удержать.
Ветер горячий под утро остынет.
Поле вздохнувшее пахнет полынью.
Просто пустыня и только пустыня...
Сколько их, чтобы свободы не знать?
Еще не погаснет жемчужин
соцветие в городе том,
а я просыпаюсь, разбужен
протяжным фабричным гудком.
Идет на работу кондуктор,
шофер на работу идет.
Фабричный плохой репродуктор
огромную песню поет.
Плохой репродуктор фабричный,
висящий на красной трубе,
играет мотив неприличный,
как будто бы сам по себе.
Но знает вся улица наша,
а может, весь микрорайон:
включает его дядя Паша,
контужен фугаскою он.
А я, собирая свой ранец,
жуя на ходу бутерброд,
пускаюсь в немыслимый танец
известную музыку под.
Как карлик, как тролль на базаре,
живу и пляшу просто так.
Шумите, подземные твари,
покуда я полный мудак.
Мутите озерные воды,
пускайте по лицам мазут.
Наступят надежные годы,
хорошие годы придут.
Крути свою дрянь, дядя Паша,
но лопни моя голова,
на страшную музыку вашу
прекрасные лягут слова.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
