Вторые сутки на почте ищут одно письмо.
Кричит начальник, посыльные сбились с ног,
застыл сургуч, тараканы забились в щели.
А в том письме, по слухам, авелева печать,
и младший брат не знает, с чего начать
искать у старшего милости и прощенья.
Мол, так и так, дружище, грешен, попутал бог.
Хотел быть первым и первым к тебе оглох,
когда всё лучшее в жертву ему наметил.
Прости. Я гнев твой праведный истинно заслужил.
Навеки твой. Будь счастлив, здравствуй и не тужи.
Постскриптум. Знаешь ли, бог не всегда свидетель.
Письмо пропало, будто и не было никогда.
Эфир горит, клокочет, плавятся провода,
мусолят тему известные свету лица.
А в городке, который не всякому и знаком,
обычный суд между делом вершит закон
и под шумок оправдывает убийцу.
Вы не поверите, но я сижу на сайте... Впрочем, не важно, жаль что так редко)
После «авелевой печати» можно было больше уже ничего и не писать (это я про находку образа. настолько наизнанку – мне понадобилось время) )
Верю-верю ))
Рад, что заметили вывернутость наизнанку. И то, что стоит за этим, я надеюсь, тоже заметили. А то вот так заворачиваешь в стихотворную обёртку вкусненькое, а потом голову ломаешь - а не заумь ли это никому не нужная? )
С теплом, ;)
Ну это вы зря, всё же ум и заумь не совсем одно и то же, вернее – совсем не одно и то же) «Вкусненькое в стихотворной обертке» в вашем случае – это как раз таки ум, и не спорьте!))
хорошее стихотворение
да будет так
;)
Какой же вы молодец, Дима!)
Не-не, так нельзя. Я ж зазнаюсь.
Надо что-то такое менее определённое, например, "Вот шельма!" )))
А вообще, спасибо, приятно ;)
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Э. Ларионова. Брюнетка. Дочь
полковника и машинистки. Взглядом
она напоминала циферблат.
Она стремилась каждому помочь.
Однажды мы лежали рядом
на пляже и крошили шоколад.
Она сказала, поглядев вперед,
туда, где яхты не меняли галса,
что если я хочу, то я могу.
Она любила целоваться. Рот
напоминал мне о пещерах Карса.
Но я не испугался.
Берегу
воспоминанье это, как трофей,
уж на каком-то непонятном фронте
отбитый у неведомых врагов.
Любитель сдобных баб, запечный котофей,
Д. Куликов возник на горизонте,
на ней женился Дима Куликов.
Она пошла работать в женский хор,
а он трубит на номерном заводе.
Он – этакий костистый инженер...
А я все помню длинный коридор
и нашу свалку с нею на комоде.
И Дима – некрасивый пионер.
Куда все делось? Где ориентир?
И как сегодня обнаружить то, чем
их ипостаси преображены?
В ее глазах таился странный мир,
еще самой ей непонятный. Впрочем,
не понятый и в качестве жены.
Жив Куликов. Я жив. Она – жива.
А этот мир – куда он подевался?
А может, он их будит по ночам?..
И я все бормочу свои слова.
Из-за стены несутся клочья вальса,
и дождь шумит по битым кирпичам...
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.