Это ещё не рассвет, но в созвездиях рота за ротой
Звёзды за выслугой лет отправляют в запас.
Время пришло, и волшебная ночь со среды на субботу
Пьёт тишину и задумчиво смотрит на нас,
Смотрит и ждёт, что хоть кто-то под утро попросится выше,
Шаль ей накинет на плечи, прильнёт к её нежным устам.
Вот коротать бы с ним вечность на старых просмоленных крышах,
И не летать по утрам в Копенгаген, Париж, Амстердам.
Я бы до смерти остался с тобой, но часа через три на работу,
Дома - жена и родные, удачи, ошибки, коты...
Впрочем, я твой, как всегда, со среды по хмельную субботу.
Ты приходи... Я - давно уже пленник твоей наготы.
Первые два четверостишия и правда кажутся слабее, а вот третье - мне очень понравилось!) (Хотя из меня критик не ахти))
Это ещё не рассвет, но в созвездиях рота за ротой
Звёзды за выслугой лет отправляют в запас.
Время пришло, и волшебная ночь со среды на субботу
/ время пришло и ._ со среды на субботу
~ время, ._.. _ со среды на субботу -- m be акцентнее
Пьёт тишину и задумчиво смотрит на нас,
Смотрит и ждёт, что хоть кто-то под утро попросится выше,
/ Смотрит и ждёт, что хоть кто-то попросится выше
Шаль ей накинет на плечи, прильнёт к её нежным устам.
/ Шаль ей накинет на плечи и _. к устам
Вот коротать бы с ним вечность на старых просмоленных крышах,
/ Вот коротать бы с ним вечность ( ) просмоленных крышах, -- не длинная?
И не летать по утрам в Копенгаген, Париж, Амстердам.
/ мусор
Я бы до смерти остался с тобой, но часа через три на работу,
/ Я бы до смерти остался с тобой, через три на работу,
Дома - жена и родные, удачи, ошибки, коты...
/ Дома - жена и родные, ошибки, коты...
Впрочем, я твой, как всегда, со среды по хмельную субботу.
/ Впрочем, я твой, как всегда, ( ) по хмельную субботу. -- чисто по ритмике
Ты приходи... Я - давно уже пленник твоей наготы.
/ конец чисто для внутреннего пользования среди лялек. пустой он
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Когда я утром просыпаюсь,
я жизни заново учусь.
Друзья, как сложно выпить чаю.
Друзья мои, какую грусть
рождает сумрачное утро,
давно знакомый голосок,
газеты, стол, окошко, люстра.
«Не говори со мной, дружок».
Как тень слоняюсь по квартире,
гляжу в окно или курю.
Нет никого печальней в мире —
я это точно говорю.
И вот, друзья мои, я плачу,
шепчу, целуясь с пустотой:
«Для этой жизни предназначен
не я, но кто-нибудь иной —
он сильный, стройный, он, красивый,
живёт, живёт себе, как бог.
А боги всё ему простили
за то, что глуп и светлоок».
А я со скукой, с отвращеньем
мешаю в строчках боль и бред.
И нет на свете сожаленья,
и состраданья в мире нет.
1995, декабрь
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.