Странный день – пусть его не должно было быть –
Как подкидыш, прижившийся с нами случайно.
Можешь плыть по нему и соломинкой пить.
И не надо, не надо разгадывать тайны!
У пломбира забытый пломбировый вкус.
На трамвайной трамвай пробежал остановку,
И ему возвращаться смешно и неловко.
А на море медузы – там море медуз!
А трамвай…нет, он все-таки задом ползет!
Аварийный, и что? Аварийному можно!
Прямо в Оперный, ладно, в буфет, а не в ложу –
Да ему все равно, он не видит, как крот,
И не знает про лодку, медуз и пломбир,
Про смешно и неловко и "что теперь скажут",
Он идет, куда хочет, стирая до дыр
Башмаки и колеса, а впрочем, неважно.
Я жизнь люблю и умереть боюсь.
Взглянули бы, как я под током бьюсь
И гнусь, как язь в руках у рыболова,
Когда я перевоплощаюсь в слово.
Но я не рыба и не рыболов.
И я из обитателей углов,
Похожий на Раскольникова с виду.
Как скрипку, я держу свою обиду.
Терзай меня - не изменюсь в лице.
Жизнь хороша, особенно в конце,
Хоть под дождем и без гроша в кармане,
Хоть в Судный день - с иголкою в гортани.
А! Этот сон! Малютка-жизнь, дыши,
Возьми мои последние гроши,
Не отпускай меня вниз головою
В пространство мировое, шаровое!
1958
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
